— Мелкий, ты чего разорался? — спросил он хоть и сердито, но все же обеспокоенно.

— Вот! Вот! — дракончик аж захлебывался эмоциями, пытаясь указать лапками себе на спину.

— Что там? — я совсем уже ничего не понимала.

— А… Так у него еще один роговой выступ вырос, — сообразил Лекс и даже улыбнулся: — Ну, мелкий, поздравляю. Только все же пугать нас так с утра пораньше не стоило.

Я тут же снова откинулась на подушку. Пока еще сонное сознание тормозило и жаждало лишь спать. Но куда уж там. Уснешь в этом дурдоме…

— Я срочно должен полюбоваться на себя! — требовал Гринфрог. — И вообще, что за несправедливость? Кто повесил зеркало так высоко?! Я даже в прыжке до него не достану!

— Просто кое-кто пока слишком мелкий, — отмахнулся Лекс, явно собираясь еще подремать.

— Нет! Это просто кое-кто слишком эгоистичный! — Гринфрог тут же забрался на кровать. — Вставай! Вставай! — принялся скакать на Лексе. — Вставай! Неси меня к зеркалу!

Я даже не сделала попытку приструнить дракончика. Не меня достает, да и ладно. Тем более Лекс уже вовсю пытался выловить улепетывающего по покрывалу Гринфрога. А у меня под боком сонно потянулась Клементина. Я тут же драконочку погладила. Робко улыбнувшись, она вдруг, словно смущаясь, тихо сказала:

— А у меня тоже новый роговой выступ появился. Вот, — указала лапкой себе на спину.

И вправду в череде тянущихся от головы в сторону хвоста треугольных выступов красовался новый, пока более светлый, чем остальные.

— Поздравляю! — обрадовалась за нее я. — Отнести тебя к зеркалу?

— Нет-нет, не надо, благодарю, — она скромно опустила взгляд, но все же не удержалась: — Ну если только мельком на себя взглянуть…

Гринфрог, между тем, таки доканал Лекса. Тот придвинул к шкафу кресло, чтобы дракончик, забравшись, на спинку, мог увидеть свое отражение. Туда же рядом я посадила и Клементину.

— Маринка! Ты только посмотри красота какая! — восторгался своим видом Гринфрог.

— Красота-красота, — я погладила его по голове.

Хотя Клементина ничего не сказала, но Лекс и сам заметил у нее изменения.

— Умница моя, — тепло улыбнулся он.

Драконочка аж просияла. Казалось, до этих его слов она даже не решалась радоваться. Зато теперь вертелась перед зеркалом рядом с Гринфрогом.

Ну а я решила еще поспать. Все-таки с пробуждением у меня магии я стала хорошо ощущать время. И сейчас до того, чтобы вставать на занятия, оставался еще целый час.

Лекс тоже лег. И если вскоре его ровное дыхание свидетельствовало о крепком сне, то я так уснуть и не смогла. Все смотрела на дракончиков. Гринфрог то собой любовался, то расписывал Клементине, какая же она все-таки красивая.

— Ты и раньше была самая прекрасная, но теперь вот прямо вообще! — восторгался он.

Она кокетливо потупляла взгляд, но явно была очень довольна.

А я, хоть и радовалась за драконов, но теперь вопросов прибавилось. И еще больше не давала мне покоя вчерашняя ссора с Лексом. Теперь на трезвый без бушующих эмоций рассудок было яснее ясного, что я конкретно вляпалась. Но вот только кроме злости мучило и еще кое-что: непонимание. Или, может быть, мне настолько не хотелось верить в то, что это Лекс просто перестал изображать доброго и милого и показал, наконец, свое истинное я.

Оставив Гринфрога красоваться у зеркала, Клементина спрыгнула с кресла и забралась ко мне на кровать. Спать драконочка, похоже, не собиралась, но как мне казалось, ей чисто психологически так уютнее. Даже не рядом с Лексом, а рядом со мной.

— Что не так? — спросила я совсем тихо, хотя Гринфрог был настолько поглощен собой, «самим совершенством», что все равно нас бы не услышал.

— Все в порядке, все хорошо, — хоть Клементина и улыбнулась, но явно с трудом.

— Разве ты не рада, что все-таки растешь? — не поняла я.

— Рада, конечно. Очень. И ведь видела, Марин, Лекс тоже искренне обрадовался, — для нее это явно было крайне важным.

— Видела, — улыбнулась я. — Он все же любит тебя, даже если и в глубине души.

Но вместо приободрения драконочка вдруг поникла еще больше.

— Клементина? — я внимательно смотрела на нее.

— Я… — ее голос дрогнул. — Мне очень страшно.

— Но почему? — нахмурилась я.

— Лекс он… Я даже не знаю… С ним что-то происходит… Что-то в нем вдруг резко стало меняться… Я отчетливо чувствую, но понять вот совсем не могу… — призналась она чуть сбивчиво, смотря на меня как на последнюю надежду. — Это позавчера началось… Как вспышка какая-то… Я думала, мне показалось… Но, похоже, нет… Мне очень страшно…

Я обняла драконочку и утешающе гладила. Мысли вертелись хороводом, цепляясь одна за другую.

— Позавчера, говоришь? Это когда был праздник осени? Клементина, мне кажется, я знаю, в чем может быть причина. Похоже, тут замешан камень рода.

— Камень рода? — драконочка подняла на меня глаза. — А что это?