— Я все равно упорно не понимаю, о чем ты, — возразил Гринфрог. — Ты же видела, у нас с Клементиной новый роговой выступ появился. А это хоть как значит, что у вас с Лексом развивается именно магия хранителей. Марин, ты явно что-то путаешь.

— Вряд ли путаю. Вероятнее всего, просто чего-то не знаю… Но выяснить это нужно как можно скорее.

Вскоре в библиотеку вернулся лорд Сагрейн, немного рассеянный и чем-то встревоженный. Но причина выяснилось почти сразу же:

— Узнал о грядущем вылете хранителей. На мой взгляд, это все немного неразумно, но руководство, конечно, рассудило по-своему…

— Так а это вообще нормально — устраивать такое для первокурсников в самом начале обучения? — усомнилась я.

— Как сказать… Особенность магии хранителей в том, что драконы к ним предрасположены, так что обычно студенты очень быстро учатся полетам. Но тут все идет к ужесточению самого приема в университет. Будут брать только тех, в ком уже магия пробудилась. Но я смотрю, вы с Гринфрогом настроены участвовать? — наг улыбнулся.

— У нас выбора другого нет, — проворчал дракончик.

А я поспешила сменить тему:

— Лорд Сагрейн, помните, вы обещали мне рассказать про иномирцев в Лиртане?

— Помню-помню, — он кивнул. — Но давай чуть попозже. Обеденное время прошло, сейчас в библиотеку нагрянут студенты, я буду немного занят. А пока пойдемте в архив.

По винтовой лесенке мы спустились в нижний зал. Здесь стол библиотекаря был завален стопками потрепанных книг.

— Это тебе работа на первое время, — пояснил лорд Сагрейн. — По срокам не ограничиваю, тут все фолианты на мертвых уже языках, ты по началу, возможно, будешь теряться. Тебе нужно разложить все на предназначенном для этих книг стеллаже. Они сортируются не по заключенных в них знаниях, а именно по языку, на котором написаны.

Порхающие вокруг нас феи тут же с радостным писком расселись по полкам. Наг хлопнул в ладоши, и стеллажи пришли в движении. Вообще перемещались они бесшумно, если не считать восторженного «Уиии!» в исполнении катающихся на них фей. Наконец, возле стола остановился громоздкий полупустой стеллаж.

— Вот, Марина, расставляй все на него. Посмотришь, где какие языки расположены уже, и эти книги расставишь. Дело муторное, но не сложное. Только обращайся крайне бережно, это фолианты из Харетской библиотеки, каждый из них существует лишь в единственном экземпляре. Справишься?

— Думаю, да, — я кивнула. — Только, лорд Сагрейн, мне очень нужно с вами поговорить, как только вы сможете. И про иномирцев, и про…язык драконов.

— Язык драконов? — не понял архивариус. И вот вроде бы даже искренне.

— А у них нет своего языка? — осторожно уточнила я. — Мне казалось, что мы, как иномирцы, можем его понимать.

Но лорд Сагрейн покачал головой:

— Марина, так мы понимаем лишь языки разумных существ. А уж животных, птиц или драконов — никак. Ладно, мне пора в библиотеку. Ты тут тоже сильно не засиживайся. Переберешь хотя бы четверть книг и пока хватит. Тем более наверняка на вечер есть какие-нибудь планы, знаю я вас, студентов, — он улыбнулся.

— Ну да, планы, — невесело подтвердила я.

Не стала вдаваться в подробности, что вечером предстоит занятие у госпожи Таран. Это Орен сегодня осчастливил, что у пожилой преподавательницы нашлось время на нас «ущербных» лишь по окончанию ее рабочего дня.

Лорд Сагрейн снова хлопнул в ладоши, и тут же стайка фей принесла большое блюдо с печеньем.

— А это тебе, малыш, — наг погладил просиявшего Гринфрога, — чтобы не скучал.

Архивариус поднялся обратно в библиотеку, дракончик угзнездился в кресле вместе с печеньем, феи расселись по стеллажам, с любопытством наблюдая за нами. А я с полминуты просто стояла на месте, сосредоточенно размышляя, как теперь быть. То ли лорд Сагрейн притворялся, то ли и вправду понятия не имел насчет драконов. Но кто-то же написал мне ту записку! Может, на территории университета есть еще один иномирец? Вдруг это как раз тот таинственный тип в плаще? Увы, пока все эти вопросы оставались без ответа. Я принялась за книги.

Сначала мне казалось — дело пустяковое: смотришь, каким языком написано, и ставишь книгу на ту полку, где ее, так сказать «соотечественницы». Но все осложнилось тормозящим сознанием. Если лиртанскую письменность мозг воспринимал уже влет, то тут нещадно медлил. Приходилось ждать, пока вязкая каша символов перед глазами примет сначала определенную форму, а потом сама собой всплывет трактовка. А ведь я рассчитывала, что эти редкие книги почитаю… Но такими темпами на чтение ушел бы целый год.

Гринфрог сначала молча ел печенье, потом начал переживать сегодняшнюю обиду.

— Что ты там сказал, Латей, — обращался он к печенью в своей руке, — что я — тюфяк безмозглый? Так вот тебе, — схрумкал и взял следующее. — А ты что так поддакивал, Рет? Что все болотники — тупые увальни? Вот и получай, — съел и это.

Вот уж не думала, что Гринфрога так задели сегодня издевки драконов Иллары и Риссы. Может, зря я все-таки послушала Лекса и не вмешалась.