Дэш невольно вздрогнул и обернулся. А он и не заметил, как подошла девчонка. Зато указания она выполнила чётко, и теперь за ним стоял не то подросток, не то хрупкая девушка в бесформенной тунике с капюшоном, надвинутым так низко, что даже подбородка не видать. Одежду он подбирал с умыслом, как раз на случай вот такой встречи… потому и белый цвет, и спрятанное лицо говорили только об одном.

— Жена, — ответил Дэш, и теперь содрогнулась уже оболочка.

— Надоела? — полюбопытствовал Таруан.

— Не прижилась.

Лесной провёл ладонью по бритой голове. Наверное, хорошо, что девчонка не видит, с кем они столкнулись. Из-за них-то и ходят по миру байки об эвертах, с них-то и срисовывают жуткие портреты дикарей.

Мис всё шутил, мол, черепа они бреют, дабы волосы за ветки не цеплялись, и что-то в этом есть, но Дэшшил был уверен, что причина куда сложнее. Как и история узоров из шрамов, коими лесные покрывают свои тела и лица. С такими традициями, неудивительно, что среди них совсем нет золотых и так мало серебряных. Первые слишком пекутся о своих шевелюрах, а вторые практически не способны терпеть боль.

— Малютка совсем, — заметил Таруан, пристально рассматривая оболочку. Он как раз принадлежал к касте серебряных и, судя по вдоль и поперёк изрезанной коже, сполна доказал свою преданность лесу. — Поди из моих?

— Да, — подтвердил Дэш.

Таких маленьких среди бронзы и золота точно не найдёшь.

— Так, может, оставишь её у нас? Зачем ей с позором возвращаться к родителям? Дай гляну, что там за краса. Вдруг влюблюсь с первого взгляда.

Под смех спутников, так и не покинувших сёдел, Таруан потянулся было к девчонке, но Дэш быстро обхватил её за плечи и прижал к своему боку.

— Нельзя, Ши. А ежели снимет капюшон, а тебе не понравится? Я уже не смогу её вернуть.

Лесные, конечно, потешаются над нелепыми древними обычаями, но упрекнуть в их соблюдении других никогда не посмеют. Коли положено отвергнутой жене не открывать лица, пока не вернулась в родительский дом, силой никто не заставит.

— А она точно хочет в города? — не унимался Таруан. — Там же духота и грязь. Давай спросим?

— Думаешь, в долине страдала, а в лесу счастлива будет?

— Может, она не в долине страдала, а с тобой? Молва о твоём занудстве, наверное, уже до самих Сестёр дошла.

Лесные вновь разразились хохотом, и Дэшшил почувствовал, что медленно закипает.

— Эти земли недаром зовутся свободными, Таруан Ши, — процедил он. — Мы уважаем живущих здесь, но по эту сторону гор любой вправе ходить, где вздумается, не подвергаясь допросам.

На Таруана ни его злость, ни слова не произвели ни малейшего впечатления.

— Так я и не допрашиваю. Лишь предлагаю ненужной жене обрести новое счастье. У нас много одиноких мужчин, одна точно не останется. И это наверняка лучше возвращения туда, где в неё будут тыкать пальцем. Почему ты не даешь жене ответить, Наездник? Опасаешься, что тебе предпочтут лесного?

Отреагировать Дэш не успел. Девчонка внезапно прижалась к нему ещё сильнее, обхватила руками за талию и забормотала, путаясь в словах:

— Не отдавай меня им… Я лучше в долину вернусь, лучше рапир… шатирой брюхо вскрою или с обрыва нырну. Отвези к отцу или оставь себе, но им не отдавай!

Таруан поражённо замер, а Дэшшил широко улыбнулся, хотя сердце так и норовило выпрыгнуть из груди:

— Кажется, ей милее смерть, чем ты.

— Дева решила, — задумчиво протянул лесной и, отступив на шаг, обвёл взглядом поляну. Задержался на вытянувшемся в струнку Мисе и остановился на алых крыланах. — А что ж вы по земле топаете? Путь-то неблизкий, и не все здешние обитатели так же любезны, как мы.

— Не хотели вас лишний раз тревожить, — отозвался Дэш. Жар, исходящий от тела девчонки, тревожил и путал мысли. — Слыхал, стрелки ваши в последнее время слишком нервные из-за атак астари, вполне могут красный и чёрный цвета перепутать.

— Что ж, вопрос решаем.

Таруан заливисто свистнул, зашуршала листва, и вскоре на поляну один за другим вышли три серебряных и пять бронзовых эвертов с механическими луками в руках.

— Все мои стрелки здесь, так что над западным селениями можете лететь спокойно. Тем более внизу опасно нынче. — Он криво усмехнулся. — Ещё вчера ничего не было, а сегодня земля колется на части. Как бы не засосало вас в пропасть.

— Не переживай, мы крайне осторожны. — Дэшшил подтолкнул девчонку к другу. — Мис, посади… в седло. Раз уж нам дозволено лететь, не будем понапрасну терять время. Добраться бы к озёрам до темноты.

— Вас проводить? — услужливо уточнил Таруан, глядя вслед двум фигурам: длинному и прямому как палка Мису и сгорбленной и особенно маленькой на его фоне оболочке.

— Нет, спасибо. К чему этот спектакль на самом деле? — спросил Дэш, когда пара подошла к крыланам.

Таруан скривился и передёрнул плечами:

— Так уж и спектакль. Уже и женщиной заинтересоваться нельзя?

— Ши…