— Она же мне и подсказала!

Да уж, говорят то, что знают двое, едва ли сможет остаться тайной. А у нас набралось уже пятеро. Кому могла рассказать моя соседка? А инкуб? Выдал же он нас коменданту, значит, мог поделиться секретом и с кем-нибудь ещё. Таким образом, это могло дойти и до того, кто покушался на меня (либо, по версии химика-алхимика, пока не покушался, а только запугивал). Ему или ей и так известно обо мне слишком много — о том, что я готовилась к переэкзаменовке, о том, как бегала по коридору, пытаясь догнать рыжую девушку в оранжевом платье и с зелёной лентой в волосах.

— Пойду! — решительно выдохнула я. — Где комната коменданта, я помню. Ты как, побудешь тут один?

— Я не младенец, — поморщился Кей.

Стоило мне направиться к двери, как в неё негромко постучали. Я остановилась. Кто бы это мог быть? Может, лекарь навёл справки у профессора Андриха, узнал что-то полезное и вернулся? Или тот соизволил явиться лично?

— Войдите! — крикнул Кей.

Дверь приоткрылась, и в комнату просунулась встрёпанная светловолосая голова. Ваур! Его визита я никак не ожидала!

— Ты?! — изумился не меньше меня Кей.

— Вы одни? Надо поговорить, — произнёс инкуб. Голос его звучал приглушённо, и выглядел парень довольно взволнованным.

— А заразиться не боишься? — саркастично ответил Кей. — Табличку видел? К тому же, никто тебя не ждал.

— Знаю. Я и не хотел приходить. Но потом…

— Ладно, входи! — поторопила я. — Только быстрее, пока тебя кто-нибудь не засёк. А то опять скажут, что я перебралась в мужское общежитие, чтобы тут свидания устраивать.

— Речь идёт про того парня в очках?

— Ты знаком с Всеволодом? — отозвалась я. — Точно, вы же на одном факультете! Что он про меня говорил?

— А не слишком ли ты любопытничаешь насчёт того, что обсуждают между собой парни? — хмыкнул Ваур. Сейчас он снова стал похож на самого себя — обольстительный, ироничный, то и дело пытающийся меня смутить. — Он передал тебе то, что я просил?

— Так это от тебя! — ошарашено воскликнула я. — Но откуда? Неужели доцент Крайм тебе дал?

— Нет. Я позаимствовал у своего преподавателя. Говорил же, что именно он изобрёл это средство.

— А раньше ты не мог этого сделать?! — возмутился Кей. Я обеспокоенно глянула на дверь — как бы спор этих двоих не взбудоражил всё общежитие! — Если это было проще, чем воровать у коменданта!

— Я не говорил, что проще! — не остался в долгу Ваур. — Для этого тоже нужен был удобный момент! Думаешь, так легко?

— Тише! — попыталась я их перекричать. Новость принесла облегчение — хотя бы на этот раз неожиданный сюрприз не был подстроен недоброжелателем! — Теперь, когда мы всё выяснили…

— Не всё, — холодно проговорил Кей. Он как-то чересчур резко успокоился, и это выглядело пугающе. — Пусть он объяснит, почему сдал нас доценту Крайму.

— Я не хотел! — выпалил инкуб. — Но у меня, в самом деле, не оставалось выбора. Может, из-за карантина ваше наказание отсрочат, а там придумаем что-нибудь.

— И почему же у тебя не оказалось выбора? — не желал отступать Кей. — Не мог ему что-нибудь соврать? Уж не думаю, что комендант тебе нож к горлу приставлял.

— Да лучше бы нож! — Ваур развернулся, прошагал к двери и, уходя, от души хлопнул ею. Я растерянно посмотрела ему вслед, затем повернулась к кровати Кея.

— Как ты себя чувствуешь?

— Так же. Что ты собираешься делать? Выпьешь это?

— Ага. Тебе ведь тоже любопытно узнать, что я вспомню? Правда?

— Ты забываешь, что я тоже там был. Но у меня есть одно подозрение… Ты могла что-нибудь увидеть, пока была без сознания.

— Что, например?

— Может, призрак? — предположил он. Я вздрогнула. — В любом случае, пока не вспомнишь, не узнаешь.

— Жаль, что Ваур не выяснил заодно, нет ли у этого средства побочных действий.

Под внимательным взглядом Кея я налила воду, а затем открыла пузырёк и перевернула над кружкой. Вытекающая из него маслянистая жидкость выглядела ещё более неприятной, чем в прошлый раз. Хорошо хоть, что она отказалась без запаха.

— Ну, за здоровье! — провозгласила я импровизированный тост и одним махом опрокинула в себя содержимое. Тут же закашлялась и согнулась вдвое, пытаясь сдержать спазмы и переждать тошноту. — Какая гадость!

Кое-как я добралась от стола до кровати и легла на бок, поджав к животу ноги. Мерзкий привкус во рту не проходил, а желудок едва не выворачивался наружу. Но я упорно терпела, стиснув зубы. Нельзя было допустить, чтобы меня стошнило, и всё пошло насмарку. Кей обеспокоенно смотрел в мою сторону, и мне подумалось, что эта комната превратилась в самый настоящий лазарет.