— Ну смотри! Сам напросился! Не жалуйся потом!

Поначалу я ещё смущалась, но спустя некоторое время язык развязался окончательно.

— Удержи меня! На шелкову постель уложи меня! — распевала я во всё горло. — Ты ласкай меня…

— Прямо сейчас? — хмыкнул Кей. — Хорошая песня. Продолжай.

— Да ну тебя, — фыркнула я, замолкая.

Вдруг ожило в памяти полузабытое — свежий запах весеннего леса, треск веток в костре, безграничное синее небо. Нестройный хор голосов. Улыбки, беззаботный смех. Готовая пицца из супермаркета, вино в картонных коробках, брошенные на пол спальные мешки. Прогулки по ночным улицам с песнями и долгими разговорами ни о чём и обо всём сразу. То, что когда-то было, а затем безвозвратно кануло в прошлое. Совсем недолго оставалась сплочённой эта компания, и всё же проносились иногда перед внутренним взором, будто в калейдоскопе, яркие кадры из того времени.

Вспоминают ли они ещё обо мне? Хоть кто-нибудь. Ведь можно же оставаться частью мира живых, пока тебя помнят?

— Что-то ты загрустила. Непорядок. Разве сегодня не праздник?

— Наш или академии? — мрачно отозвалась я.

— Твой. Закрой глаза, — произнёс он вдруг, и я снова зажмурилась. За сомкнутыми веками вертелись огоньки. А затем меня подхватили его руки, поднимая с лавки. — Держись крепче! — шепнул на ухо Кей.

В следующее мгновение мы поднялись в воздух. Ночью это оказалось совсем не так же, как днём. Страшнее, удивительнее. По-настоящему волшебно. Ветер трепал волосы, под ногами мелькали верхушки деревьев, как бывает, когда катаешься на аттракционах, а луна и звёзды казались совсем близкими — будто можно дотянуться рукой.

К счастью, мне никогда не приходилось жаловаться на вестибулярный аппарат, да и выпитый пунш на эту часть организма никакого воздействия не оказал, так что ничто не мешало наслаждаться полётом. А ещё совершенно не было страха. Означало ли это, что я по-настоящему стала верить Кею? Так, чтобы не оставалось ни тени сомнения, ни капельки недоверия. Непривычное, пугающее чувство.

Как я могла быть уверена в том, что в эту самую минуту он не разжал бы руки? Почему позволяла себе полагаться на него? Ведь он же сам предупреждал, что здесь нельзя расслабляться и в любой момент можно получить удар в спину. Если бы только здесь! От этого, увы, не застрахован никто и в том мире, где я родилась.

Я не знала, сколько времени это длилось, минуты прошли или часы. Не замечала течения времени и не хотела, чтобы полёт заканчивался. То закрывая, то открывая глаза, я видела, как кружилось вокруг звёздное небо, а ещё наталкивалась на янтарный взгляд Кея и понимала, что могла бы лететь вот так целую вечность.

Когда он начал снижаться, я крепко зажмурилась. Снова даже не заметила, как и в какой момент исчезли крылья. Стоять на твёрдой земле после парения в воздухе было странно, да и злоупотребление пуншем опять напомнило о себе. Я покачнулась и едва не рухнула на траву, но Кей вовремя оказался рядом. Подхватил, не позволив упасть, крепко, как никогда прежде, и вместе с тем удивительно бережно прижал к себе.

Наступившее молчание не хотелось нарушать никакими словами. Я помнила, что нам ещё немало требовалось обсудить и во многом разобраться. Спиритический сеанс привёл совершенно не к тому, что планировалось, поэтому загадка Мари Триэль и появления на чердаке её гримуара никуда не делась. Как и тайна случившегося с рыжей девушкой по имени Селия и нашего попаданства вообще. А если ещё вспомнить про покушения, следующего из которых Всеволод ожидал сегодняшней ночью… Любопытно, кстати, куда он подевался? Впрочем, об этом я тоже решила подумать чуть позже.

Не сейчас. Не в то мгновение, когда Кей стоял так близко, и я могла слышать его дыхание, учащённое биение сердца под мягкой тканью рубашки, чувствовать, как тёплые руки медленно поглаживали меня по спине, едва ощутимо перебирали волосы, которые уже не походили на тщательно уложенные локоны. В эту самую минуту мне невыносимой казалась сама мысль о том, что ждало нас впереди.

Кей резко отстранился. Мне вдруг стало холодно. Я только сейчас вспомнила, что платье не слишком подходило для ночных прогулок. За спиной послышались чьи-то шаги. По позвоночнику поползли мурашки. Глаза Кея недобро сузились, он сжал кулаки и вскинул голову, глядя на того, кто находился за моей спиной. Я обернулась и с удивлением взглянула на незнакомого мужчину в чёрной форме, напоминающей военную.

— Вы не должны здесь находиться в такое время, — произнёс он глухим равнодушным голосом.

— На ночь бала ограничения не распространялись, — ответил Кей.

— Вы не должны здесь находиться в такое время, — столь же безэмоционально повторил незнакомец. — Я должен проводить вас обратно в академию. Следуйте за мной.