«Просто борись», прошелестел Чудушко.

И я боролась. Сцепив зубы я тянула свою силу, уже не назад, нет. Я просто рвала ее в клочья, разбрасывала в стороны, а редкие всплески уходящие к алтарю снабжала мелкими проклятьями.

Там, за спиной, происходил другой бой. Я слышала отрывистые ругательства Донала и ясный, чистый голос Рейнарда. Жив. Слава Ключнику.

- Давай, девочка, еще немного,- сквозь шум в ушах пробился тихий, сорванный голос Виаттора,- ты на правильном пути.

Раз за разом я вплетала в свою силу проклятья и от раза к разу они становились сильнее. Виалтирна давно оставила меня у алтаря и включилась в бой. Высокомерная дрянь была уверена, что я умру, отдав всю силу. Но Тринадцатые не сдаются.

- Падай!

Что?

О том, что творилось вокруг меня можно было только догадываться — я видела только огненно-ледяную феерию и бело-золотой жадный зев алтаря. Так что у меня не было ни шанса среагировать на окрик.

Это поняла не только я, но и тот, кто кричал. Тяжелое тело сбило меня с ног и впечатало в мох. Над нами что-то просвистело, затем яркая вспышка обожгла мои глаза и наступила темнота.

- У нее кровь! Хелена, посмотри на меня!

- Не трогай ее, пусть целители смотрят.

- Хел, хорошая моя, пожалуйста, хоть мизинчиком пошевели.

Я пыталась, но тело превратилось в вату. И только спокойная насмешливость Аюи не позволяла мне испугаться:

«Если сразу не сдохла, то восстановишься».

«Она хотела сказать, что если сердце сразу не остановилось, то интариец выживет. Одно время про интарийцев ходили занятные слухи насчет кровопийства и осинового кола в грудь», поправил нахалку Чудушко. «Если сможешь, донеси до своих спасителей-угробителей, что тебе нужно домой. Мы восстановим твое тело за неделю, а в доме исцеления тебя будут долго и мучительно лечить около полугода».

Долго и мучительно?! Полгода?! Откуда только силы взялись — я вцепилась в чью-то руку и вытолкнула из себя:

- Мне нужно к древу. Домой. К корням.

На этом мои силы окончились.

_______________________________

*События романа «Узы чужой воли»

Меня все же доставили к границе земель Тринадцатых. На весь этот цирк я смотрела глазами леса и тихо умирала от смеха — наивные интарийцы пытались пройти следом. И если Виаттор и Рейнард, сами едва живые, хотели добра для меня, то остальные хотели его же (добра), но для себя. Под маской помощников они рассчитывали проникнуть в центр и дальше уже кто во что горазд: кто-то хотел добить меня, кто-то хотел нарвать трав, кто-то рассчитывал поживиться в родовой библиотеке. Последних мне было жаль больше всего — получись у них это и бедолагами занималась бы лично Аюя.

Рейнарда Чудушко пропустил до самых своих корней. Интариец послушно выполнил все пожелания моего древо по моей же «правильной ритуальной укладке» и ушел. Поцеловал меня в лоб и пообещал, что «уж теперь-то все будет хорошо. Все будет как надо».

А я искренне восхитилась своим мужчиной — целовать то, во что превратилось мое лицо... Надо иметь воистину железные нервы. А то и стальные.

«Что произошло?» спросила уже под самый конец моего исцеления.

«Хочешь, мы чуть-чуть исправим черты твоего лица? Сделаем тебя истинной интарийкой, утонченной и...»

«Даже не вздумай, я хороша как есть», не смогла промолчать я. «И все же, я хочу знать , что произошло».

«Тогда смотри».

Картинка моим глазам предстала немного размытая — все же у растений нет глаз, хоть и понимают, что вокруг происходит.

Я видела себя со стороны. Видела, как с искаженным в муке лицом пытаюсь отнять свою силу и как прорва магии влетает в сияющий белым золотом алтарь. Вижу как Виалтирна становится все более и более телесной, как она подчиняет людей Донала. Вижу как Рейнард вступает с ней в бой и... И вижу как взрывается алтарь и Виаттор прикрывает меня собой.

«Он ведь был едва жив, а все равно закрыл тебя собой. Поэтому он рядом с тобой, у моих корней, я питаю его силой нашего рода. Бедному придется заново отрекаться от семьи», прошелестел в моей голове Чудушко.

Так же глазами растений я увидела, как Рейнард воет над мои телом, прижимает к себе и как его, обезмевшего, принявшего второй облик, пытаются оттащить целители.

«Они не хотели тебя отпускать», мурлыкнула Аюя. «Но против впавшего в ярость главы Второго рода не пошел никто».

«А где я сейчас? Тут так темно, хоть и тепло», мне было не по себе. Плавая в бесконечной темноте я слышала Аюю и Чудушко. Осозновала себя, но совершенно не ощущала своего тела. И даже когда я смотрела глазами растений, я все равно оставалась во тьме.

«Значит, в твоей голове нет ничего, кроме темноты и тепла», фыркнула Аюя. «Это твое сознание, тебе им и управлять».