Покои я не узнала, но, судя по деревянной вешалке-подставке с надетым на нее белым ритуальным платьем, это были комнаты невесты графа. Последний раз я переделала под них целое крыло Лаори-Эрля, но теперь платье было единственным ярким пятном на фоне депрессивных черно-фиолетовых фирменных графских цветов стен, мебели, гобеленов и гардин. И ни одной картины в интерьере.

Горничные, в момент нашего появления застилавшие черным шелком огромную кровать под фиолетовым балдахином, расшитым черными силуэтами птиц, что-то дружно пискнули и склонились в поклоне. Все они были из бывших сомнамбул, потому по именам я их не помнила.

— Через полчаса леди должна быть готова к церемонии! — приказал Дэйтар и поспешил к выходу.

Девушки набросились на меня, как гарпии, уволокли в уборную, где стояла глубокая ванна. Бытовой магией они владели отлично: ванна наполнилась горячей водой за пару минут, пока они снимали с меня одежду и разбирали мои спутанные волосы.

Насладиться процессом мытья мне никто не дал: быстренько отмочили, отскребли грязь, ополоснули, дольше возились с клочьями длинных белых волос, но расчесывали так аккуратно, что ни волоска не дернули.

Причем никто ни слова лишнего не проронил, кроме сугубо деловых вопросов: нравится ли мне запах мыла и не слишком ли горяча вода.

Через десять минут я уже сидела перед зеркалом, завернутая в полотняную простыню.

Через двадцать на меня уже натягивали традиционно белое свадебное платье, под цвет облачного покрова Светлых Небес. И я сразу стала выглядеть бледной молью. Даже черную горошину чеерита, с которой я категорически отказалась расставаться, искусно замаскировали. Теперь она выглядела как жемчужина и отливала перламутром. Лучше бы надеть голубое платье, оно оттенило бы глаза Тиррины, но голубой цвет неба в Риртоне разрешалось носить только правящим королям и королевам, да и то во время их коронации или свадьбы.

В рекордные сроки я была полностью готова. Дэйтар явился точно в срок, выгнал служанок и замер у каминной полки, опершись на нее локтем. Стройный, с мощными плечами и тонкой талией. Длинный, до середины бедер, черный ритуальный камзол не скрывал великолепия подтянутой фигуры. Красавчик. Только глаза ужас какие злые. И разглядывал он меня пристально, с головы до ног, как будто впервые увидел. И смотрел совсем не восторженным взглядом, как любуются несравненной красотой невесты.

Я занервничала.

— Почему ты так на меня смотришь?

— В башне никого нет, — сухо сообщил он. — И след взять не удалось. Магические слепки показывают только твое присутствие.

— Сбежал! — расстроилась я. И вспомнила: — У него небольшая родинка на запястье. И ладони белоручки, не знавшего меча или тяжелой работы. А сам он высокий и узкоплечий.

Дэйтар дотронулся до чеера в ухе.

— Спасибо. Но ты опять меня удивила, Тома. Башня очищена от проклятия Тиррины. Как ты это сделала?

Я продемонстрировала раненый палец. Он уже не кровоточил — помогло лечение Тайры — и затянулся коростой, но все еще слегка побаливал, напоминая о бренности бытия.

— Несколько капель крови тела Тиррины и большое желание моей души.

— Спасибо, Тома. Это был неожиданный и очень радостный подарок.

Что-то не вижу я на некромантской физиономии особой радости. Только озабоченность и злость. Но, похоже, злился Ворон не на меня.

— Не за что. Так на чем мы остановились, ваше сиятельство? На твоих разрушенных планах?

— Нет, на том, как ты попала в Лаори-Эрль, что ни одна сигналка не сработала.

И я коротко рассказала, как в гнездо Белого Ворона явился демон, как он выглядел и что предлагал. И о том, как сработала зачарованная заколка и затащила меня в Безумную башню, и о своих подозрениях насчет Тиррины, якшавшейся с демонами, и о предателе из свиты Ворона.

Единственное, о чем умолчала, — об отравлении кровью демона и ядом гшии. После лечения и купания я чувствовала себя вполне сносно. Может, колдовство одной из шестнадцати сильнейших волшебниц айэ совсем избавило меня от яда, а я тут панику подниму.

— Теперь твоя очередь, — завершила я рассказ.

Дэйтар отлепился от каминной полки и прошел к дивану, сел, закинув ногу на ногу, как будто никуда и не спешил.

— Мне особо и нечего рассказывать. Ты уже много узнала обо мне от суафитов, знаешь, что я некоронованный, но все-таки действующий правитель, и ты своими глазами видела, насколько бедственно положение моих подданных. Они считают, что вымирают по вине Орияров, и отчасти это верно.

— Они считают, что возвращение Ока Истины их спасло бы.

— Ты должна знать, что Око создано из крови и магии Орияров, оно неразрывно с нами. С нашим отстранением от Суаф жизнь там замедлилась. Это все правда.

— А правда, что ваш тысячелетний договор закончился, и твоя женитьба на женщине Верхнего мира опять продлит его?