У девочки родилась дочка, которая тоже обратилась в драконицу, выпив крови чистокровной бабушки и переспав со своим будущим мужем. И вот тут-то выросшего мальчика-демона проняло, и он спалил замок мужа своей сестры вместе с сестрой, ее мужем, родителями мужа… и кучей друзей, приехавших отмечать счастливый праздник первого оборота.

После чего змееныш пошел в отрыв и начал уничтожать всех драконов.

Но большинство драконов исчезло, возможно, спрятавшись в другом мире. Даже та, ради которой этот голем и был создан, бабушка женщины из моего видения. Но дедушка остался, хотя и тронулся головой, а как следствие — потерял контроль над своим созданием.

И внучка, оставшаяся бездомной сиротой благодаря змеедядюшке, переехала жить к дедушке. Родила дочь… Когда же пришло время рожать сына, ее мужу приспичило пойти и сократить количество родственников жены на одного змея. Только ничего у него не вышло, что-то он сделал не так, или ингредиентов не хватило. А змеедядюшка решил порадовать племянницу и вернуть ей тело мужа, доставив прямо к дому.

Под громкий крик женщины из сна и реальный звон будильника я успела досмотреть свое поствидение…

В замок входит высокий мужчина с посохом некроманта в руках и бросает женщине под ноги тело ее мужа. В это же время в окне одной из башен замка появляется сгорбленный силуэт, а потом из этого же окна вылетает феникс. Мужчина поднимает голову и понимает, что феникс летит прямо на него. Он начинает отмахиваться посохом, из которого выпадает алмаз. Птица подхватывает камень и улетает прочь от замка. Женщина взмывает в небо синей драконицей, но потом резко пикирует вниз…

Только в этот миг замок начинает быстро разваливаться, словно каждый камень мечтает лично стукнуть голема по голове. И драконица, забыв про своего врага, пытается вытащить из под завала тело мужа. Но все бесполезно — камни сыплются, сыплются, сыплются…

И драконица улетает прочь… а потом из развалин выползает змея… без посоха.

— Представляете, наверное, семья Чезанно — потомки ее дочери, а семья Эззелина — потомки сына, раз они даже герб дедовский в итоге сохранили, — восторженно закончила я пересказывать свое поствидение.

— Знаешь что, ящерица…. — Ним какое-то время помолчал, собираясь с мыслями, а потом выдал: — Спать тебе надо больше!

— Ящерица, ты вообще как? Тебя к людям выпускать можно? А то вчера ты упорно пыталась раздеть Анаэля…

Я проигнорировала последнюю фразу, только покраснела так, что от ушей можно было спички поджигать. Интересно, демон объяснил, с чего вдруг меня потянуло стянуть с него всю одежду, или ходит с загадочным лицом недоизнасилованного? Вот совсем не хочется славы сексуального маньяка, пристающего к другим мужчинам!.. А если я начну пересказывать, как все было, получится, что хвастаюсь.

— Я — нормально, по нему змеи ползали, я психанула…

— Что ты психанула, мы все заметили, — хмыкнул Ним. — Впечатляюще вышло, но звуковых эффектов было мало. Поэтому первое место взял Эззелин. Он сначала тебя убить рвался и из-за деда рыдал, а когда узнал, что потомок драконов, пошел из окна башни прыгать. Его Льдинка еле отговорил. Теперь сидит связанный, ждет, когда за ним отец явится.

— А отец где?

— Пытается через Сенат отбить у нас право вести допрос его тестя.

— Значит, надо быстро допрашивать! — всполошилась я. И-ить, из-за этой головы мы жизнью рисковали!.. — Его же можно оживить без тела?

— Можно, — уверенно ответил Фредо.

К этому времени я уже доползла до ванной и даже умудрилась почистить зубы, теперь надо было заставить себя идти на тренировку, но сил не было. Стыдно — было, а сил — не было.

И на занятиях сидеть и думать над чем-то не связанным с происходящим тоже сегодня не смогу, абсолютно точно.

Поэтому пошли мы в столовую, устроились тихонечко за столом, и через какое-то время к нам начали подтягиваться остальные. Но потом Тимка, Робби, Адам и Агата ушли на лекции, у Фонзи и Ксирономо как раз сегодня была защита, Анаэля и Натана никто с утра не видел… В итоге с нами остались те, у кого занятий уже не было: Роджер, Чезанно и Жан.

— Пойдемте попытаемся выяснить обстановку у ректора? — предложила я. — Тем более мне надо же пересказать свое видение.

Войдя в кабинет, я первым делом уставилась на грустящего в клетке феникса, а потом на стоявшую рядом с ним закрытую овальную коробку. Не надо быть ясновидцем, чтобы догадаться, что там лежит добытая с боем голова последнего владельца птички.

Феникс, увидев Чезанно, оживился, даже заклекотал что-то, наверное, приятное. Чез недовольно искривил губы, но сел поближе к клетке и, пока я отчитывалась ректору, играл с птицей в гляделки.