— Что там произошло?

— Где? — хлопнув ресницами, спросила я.

— Во время съёмки! — с отчаяньем воскликнула блондинка.

— А что-то произошло?.. — пробормотала я, ничего не понимая. На мой взгляд, единственное, что произошло выдающегося, так это то, что её муж… или сердечный друг… в общем, её Абрикосов решительно бросил меня в кафе, заставив расплачиваться по счёту.

— Я вижу, многое нужно прояснить, — вмешался Кайлеан. — Так мы зайдём?

Хозяйка переместила увесистого малыша на другую руку, с напряжением изучила нашу внешность и разрешила:

— Заходите.

Из небольшого «предбанника» мы попали в такую же небольшую квадратную комнату, где у одной стены сгрудились штативы с аппаратурой, а затем в кухню, напротив, больше похожую на коридор. Стол был занят пакетами с овощами, лежала газета с очистками. На плите бурно кипел суп и блондинка мимоходом уменьшила газ.

— Садитесь, — сказала она, устроив малыша на детском стульчике, потом сдвинула пакеты, свернула и выбросила газету с очистками и махнула тряпкой по табуретам. — Меня Юля зовут.

— Меня Даня, а это… — Я на секунду запнулась, потому что в голову пришло замечательное «Колян Георгиевич». — Это Коля… Николай… — Я послала Кайлеану предупредительный взгляд.

Помедлив, Юля всё же предложила:

— Чай, кофе?.. Только кофе у меня растворимый… и сахара немного… и чай не очень…

— Нам всё равно какой чай, и без сахара, пожалуйста, — сказала я поспешно, сообразив, что финансы в этом доме громко распевают романсы. — Но где Алексей?.. — После паузы я спросила: — С ним что-то случилось?

Она опять посмотрела на меня странно, налила в чайник воды, щёлкнула кнопкой, достала чашки и разложила пакетики с чаем.

— Лёша умер. Давно, когда я ещё беременная ходила. Сразу же после ваших съёмок. Позвонил, взбудораженный такой, сказал, что нашёл девочку с большим модельным будущим, сказал, что поймал удачу за хвост… переслал фотографии и исчез. А потом…

— Как «умер»? — в ошеломлении спросила я. — Он же был абсолютно здоров! В смысле бодр, весел… скакал, снимал и всё такое…

— Его нашли во дворах… — Юля назвала адрес и я вздрогнула — это случилось по соседству с тем кафе, где я тщетно ожидала возвращения Лёхи Абрикосова. — Умер по необъяснимым причинам. Внезапная остановка дыхания. Его будто задушили, а следов на теле не осталось. Но рядом нашли разбитую камеру… вдребезги разбитую, словно по ней камнем молотили… Это был мой подарок ко дню его рождения, я полгода копила, чтобы маг наложил заклинание на объектив… Лёша не знал. Я же магичка, а он из обычных людей… Он и так талантлив был, без всякой магии, но я хотела помочь… и вот… так нелепо ушёл… и так непонятно…

Лёха Абрикосов, весёлый маленький фотограф, вовсе не бросал меня… ему просто не дали вернуться.

— Может, кто-то из твоей компании что-то знает? Они почти на каждом снимке, значит, всё время рядом были, могли заметить что-то странное, что бы объяснило случившееся.

— Из какой ещё компании?.. — цепенея, спросила я.

— Ну, парень с тобой был, светловолосый, эффектный такой, длинноволосый, и девушка… итальянского типа, как мадонна…

Мартин и Ксения? Теперь замолчала я, переваривая услышанное.

— Эти снимки сохранились? — спокойно спросил Кайлеан.

— Конечно! Это же память о Лёше, его последняя работа!

Она вскочила и выбежала из кухни, но тут же вернулась с ноутбуком.

Мальчик оживился при виде компьютера, Юля пообещала:

— Лёшка, сейчас дяде с тётей картинки покажу и потом мультики свои посмотришь. Подожди немного.

Маленький Лёша Абрикосов не согласился с отсрочкой и громко захныкал. Чтобы успокоить ребёнка, Юля взяла его на руки и кивнула на оживший ноутбук.

— Там на рабочем столе папка, «АА» называется. В ней другие папки, ищите с названием «Бэмби».

— «Бэмби»?

— Это Лёша так назвал. Он говорил, что ты напомнила ему оленёнка — на длинных стройных ножках, и такая юная, наивная, светлая, очень трогательная… действительно… на фото было похоже…

Я уловила некий скептицизм в её голосе и криво — совершенно в стиле Кайлеана — усмехнулась:

— Кроме ножек от этого мало что осталось, да?

— Кое-что осталось, — уклончиво ответила Юля, покачивая малыша.

Кайлеан развернул ко мне экран.

…Вот она я, семнадцатилетняя, свято верящая в то, что мир будет добр ко мне всегда… вскинула руки, подняла лицо к небу — улыбка до ушей, видны все тридцать два зуба, а глаза зажмурены… и Мортен на заднем плане тоже улыбается, скрестив руки на груди, — ни дать ни взять, добрый ангел-хранитель… за левым плечом.

— О, господи… — севшим голосом сказала я. — Почему же я его не замечала? Его же невозможно не заметить!