Мортен и его ковен… Опять! Опять они возникли на моём пути, и как же мне не хотелось с ними встречаться!.. По правде говоря, я трусила. Самоуверенные, насмешливые, безжалостные лица предстали перед глазами как живые. Сердце начало движение в пятки, усидеть на месте я не могла. Вскочив, я нервно зашагала туда-сюда по берегу, тревожно вглядываясь в открывающийся портал. От напряжения чудились какие-то пятна… они то появлялись, то пропадали… и наконец… вытянутые тени возникли среди клубящегося тумана. Вначале показалось, что это снова подводит зрение. Но спустя некоторое время тени преобразовались в шеренгу нечётких пока человеческих силуэтов.

— Идут, — кусая губы, произнесла я. — Раз… два… три… четыре… пять… шесть… семь… Ещё двое с ними… Кто?

Кайлеан вышел из воды.

— Скоро узнаем. — И с каким-то мрачным сожалением добавил: — Хотя некоторым подозрениям лучше бы остаться подозрениями.

— Их семеро… а ты один.

— Не первый раз. И у меня всё готово.

Он наставил руку на озеро, произнёс длинную фразу и поверхность преобразилась. Вода будто затвердела и по цвету стала напоминать тёмно-серый окислившийся свинец. А линии и рисунки утратили разноцветье и заблестели светлым серебром. Имангра стала напоминать огромный металлический поднос, расчерченный и испещрённый рунической филигранью.

— Идём. — Кайлеан потянул меня к озеру.

— Мы пойдём по воде? — изумилась я.

— Не по воде. Это теперь поле для игры.

Поверхность воды действительно затвердела и даже не прогибалась под нашим весом.

— Для игры? — переспросила я, с трудом поспевая. Кайлеан, держа меня за руку, передвигался странным скользящим манером строго по определённым участкам и с каждым шагом продвигался на два.

Он оглянулся в хищном и весёлом оскале, сверкнули белоснежные клыки.

— Для лучшей на свете игры — битвы мага.

Туман по мере нашего приближения отступал назад, а силуэты в открывающемся портале становились всё чётче… я вглядывалась в них… но вот наконец туман отступил настолько, что показалась заветная скала.

— Вон там можно забраться, там выступы удобные, как лестница, — заволновалась я.

— К хатшепсуту лестницу, — сказал Кайлеан, обхватил меня за талию, одним летучим прыжком перенёсся на остров и там отпустил. Среди деревьев светилось что-то большое, бледное, непонятное… я, позабыв всё, бросилась туда.

…Огромный кусок прозрачного льда неровной цилиндрической формы… и два человека, застывшие в этом льду.

Отец, рванувшийся вперёд в боевом порыве, и мать — оседающая, раскинувшая руки, с запрокинутой головой…

Я в ярости ударила по льду кулаками… потом пошла вокруг страшной композиции, вглядываясь.

Тонкий тёмный извилистый канал тянулся от вены на материнском предплечье к выходу на поверхность льда…

Позади раздался голос Кайлеана:

— Здесь Мортен берёт родственную кровь для поддержания физической формы. Твоя мать жива.

— А отец?

— Этот лёд не убивает. У нас его называют «льдом правосудия» и заклинание используют в основном судейские. Такому заключению в Эрмитании подвергают особо опасных магов-преступников, если требуется обезвредить, но сохранить жизнь.

— В Эрмитании? — Я обернулась.

— Эрмитанский след в этой истории очевиден. Одно к лучшему: я знаю, как управиться с этой штукой.

Он поднёс ко льду указательный палец, на конце пальца обнаружился чёрный изогнутый коготь, которым Кайлеан — с отвратительным скрипом ножа по тарелке — прочертил глубокую рваную полосу в прозрачной толще.

Полоса заискрилась.

— Отлично. Разрушение началось, но процесс длительный. Теперь надо только ждать. Впрочем, время пролетит незаметно, — Кайлеан кивнул на овал портала. Фигуры в нём стали совсем чёткими, я уже различала характерные особенности и понимала, что третий слева — это Мортен, а по правую руку от него как обычно, шествует Ксения Михайловская.

Но страх испарился.

— Я их больше не боюсь, — произнесла я вслух.

— Зло надо остановить.

— Зло предоставь мне, я с ним на короткой ноге. А ты должна оставаться в безопасности. Я тут кое-что предпринял… — Он повёл меня к береговой линии.

По граниту теперь извивалась широкая и глубокая трещина, от которой исходил грозный гул. Я осмотрелась. Похоже, трещина опоясывала остров вкруговую. Воздух над ней дрожал, из недр взлетали золотисто-огненные искры, обозначая призрачный барьер.

— Призвал свою стихию, — пояснил Кайлеан. — Тебя она пропустит беспрепятственно, но не пересекай границу. И родителям втолкуй, чтоб оставались в круге.

— Как бы мне хотелось иметь хоть каплю магии… Нападать я не умею, но смогла бы оттянуть хоть сколько-нибудь внимания на себя, обороняясь.

Он покачал головой:

— Ни в коем случае. Главная цель Мортена — ты. Не хочется пугать, но ты стала его идеей-фикс.

— Да? — в сомнении спросила я. Быть идеей-фикс Мортена мне не хотелось. — С чего ты взял?

Его глаза блеснули.

— С того, что я его понимаю… в этой части. Оставайся здесь, не разговаривай ни с кем кроме родителей, и не переступай охранную черту.