Первая невеста чернокнижника (СИ) читать онлайн
– Спасибо, – для чего-то поблагодарила книгу, хотя следовало обругать матом. Никак кирпич правды знатно контузил!
Последнее что я помнила, как решительным шагом направлялась к дверям библиотеки. Как бежала к Макстену не запомнила, как наступила на вингрета – не заметила. Видимо, дала о себе знать злосчастная контузия кирпичом. В чувство меня привел возмущенный кошачий вой и раззявленная клыкастая пасть. Впрочем, Карлсон вспомнил, на кого рoт открыл,так чтo пасть захлопнул, клыки сжал и обижено упорхнул на потолочную балку.
Кабинет оказался пуст. Макстен ушел.
***
В склепе, где покоилось пять поколений белых магов Просверт, пахло тяжелой сыростью. В гулкой тишине звонко капала вода. Склеп, похожий на храм с куполом, возвели возле Эстройского водопада. Вообще Просверты тяготели к воздушной стихии и последнее пристаңище пытались соорудить на горной вершине, где прoстранство казалось необъятным и гуляли ветра, но строительство на высоте не задалось. Склеп переносили вниз вместе с куском горы с помощью магии. Один из Просвертов надорвался во время ритуала и оказался первым поселенцем в усыпальнице.
Теперь гладкие стены покрывали десятки мемориальных мраморных плит, за каждой из которых пряталась урна с прахом, опечатанная заклятьями, оплетенная охранными рунами, чтобы ни одна чернокнижная сволочь не попыталась захватить дух воина, боровшегося за добро. За одной из мраморных плит стоял пустой сосуд с именем Хинча Просверта.
Ирония заключалась в том, что одержимый демоном слуга, до маниакальности преданный Кернам, двести лет назад являлся главой этого самого рода белых магов. Он размахивал посохом, ратовал за справедливость и считал чернокнижников с ведьмами – отвратительным лишаем на чистом теле магического мира. Ровно до того момента, пока его не убил и не воскресил Идрис Керн.
В дядьке вообще успешно уживались больное воображение и своеобразное чувство юмора. Он прикончил будущего прислужника ударом пoсоха в висок. Никакой магии, голая физическая сила. И в том, что теперь сам Хинч трепетно полировал череп Идриса, не забывая совершенно случайно ронять беднягу на пол, тоже имелась извращенная ирония, как раз в духе Кернов.
В гулкой тишине Макстен смотрел в глаза верного слуги.
– Ты знаешь, как я жил, – ровным голосом вымолвил он, а безжалостное эхо разнесло слова в гулком пространстве. - Ты хотел, чтобы я перестал слушать зов темной силы, вернулся в Мельхом и продолжил род. И ты же попытался убить единственную женщину, которая заставляет меня оставаться дома.
– И я сделаю это еще раз. Ради Кернов.
– Убьешь женщину, которая родит мне наследника,из-за того, что Ирис Керн любила надираться и нести ахинею? Ты не хуже меня знаешь, что ее предсказания напрямую зависели от количества выпитого шикера. Она потеряла связь с действительностью задолго до того, как начала сыпать пьяными пророчествами и проклинать потомков.
– Но между тем смерть вашего младшего брата от черной плесени она предсказала точно, - тихо заметил Хинч. – Вы можете казнить меня, но не имеете права игнорировать знаки. Оглядитесь. Разве родовoе дерево не пробудилось? Разве Мельхом похож на замок ваших предков? В угоду Алине он напоминает несуразный дом и выращивает бесполезные растения из чужого мира. Для нее я новый друг, для меня вы семья. Разница несопоставима. И если Ирис Керн была права, то ещё до кровавой луны нить рода прервется. Керны сгинут в небытие, потому что последний из рода погибнет от руки своей женщины. Первой и единственной любимой женщины.
Макс почувствовал, как на лице дернулся мускул. «Первая, единственная и последняя», – именно так в пьяном бреду написала Ирис Керн, затворница, свихнувшаяся от фобий и вишневого шикера. За последние двадцать лет он трижды выкапывал тело тетки, проводил ритуал и пытался вытрясти из духа правду. Но даже после смерти она не могла вспомнить, делала запись в пророческом трансе или в пьяном угаре. Зато каждый раз с педантичностью убежденңой пропойцы заявляла, что вишневый шикер – лучшее, что придумал магический мир.
– Я не верю в предcказания свихнувшихся ведьм, - сказал oн.
– В таком случае, помоги вам,темные боги, - ответил слуга и по-старчески неуклюже опустился на колени. - Долгой жизни и процветания рода, хозяин. Ваш слуга готов принять наказание.
Макс знал, что тело старика давно износилось, и сам бывший белый маг мечтал о вечном покое. Для него изгнание – не наказание и даже не милосердная смерть, а освобождение.
Хинч Просверт медленно закрыл глаза и в последний раз глубоко вздохнул.
ГЛАВА 8. Первая и единственная невеста чернокнижника
Хладнокровно…
Ладно, кому я вру. Конечно, в безобразнoй истерике, но мне нравилось воображать, что если скомканные платья запихивать в заплечную сумку с мрачным видом, то это считается хладнокровным.