Он отчего-то развеселился и уже откровенно гоготал. Мое настроение, напротив, испортилось окончательно. Я хмуро кивнул и посторонился, пропуская Армана на выход. Тот подхватил пакет, в котором характерно звякнули бутылки.

— Бывай, Ника-джан, скоро увидимся.

Гость нам подмигнул и наконец-то убрался. На мой красноречивый взгляд, во всяком случае, я изо всех сил старался его таковым сделать, человечка отлепилась от стены и насупила брови:

— Нагулялся? Мог бы и позвонить, сообщить, что с тобой все в порядке.

Мои брови поползли вверх, а Ника уже мягче добавила:

— Волнуюсь же.

Вот уж не ожидал! Протянул ей пакет с пирожными и для порядка огрызнулся:

— Могла бы сама связаться, раз тебе до меня дело есть.

Девушка растерянно замерла, потом фыркнула и выдала:

— Вроде умный парень, но иной раз такой дурак!

К демонам женскую логику, а в особенности логику Вероники, если она у нее вообще имеется. Благородно счел за лучшее не обижаться на сирых и не заострять внимание на неподобающем обращении. Скинул верхнюю одежду и молча ушел мыть руки.

Вскоре до ушей донесся радостный писк, потом появился и сам источник его возникновения:

— Класс! Ты как мысли мои угадал, весь день так вкусненького хотела.

Человечка подпрыгнула и клюнула меня в подбородок. Нет, ну вот как я должен на это реагировать? Вопросительно на нее посмотрел.

— За сладости спасибо, а то Арману мясо подавай, пришлось два часа у плиты стоять, чтобы порадовать дорогого гостя.

— Ясно.

Отодвинул Нику и ушел переодеваться.

— Чего неразговорчивый такой сегодня? — обиженно пробурчали мне в спину.

Это я-то чего? Она совсем обнаглела?! Мне следовало расплыться в восхищении от ее очередного ухажера? Где только откопала этого гуся? Еще и хвалится стоит, как готовила для него. Дверь в комнату захлопнулась намного громче, чем обычно. Так, надо успокоиться. Мне-то что за дело? На улицу же пока не гонят. Я чувствовал себя очень глупо, оттого и злился. Испугался за нее, поскакал, а она… мясо ему тут. Через несколько минут в комнату поскреблись.

— Чайник вскипел, ты идешь? Надо же отметить.

— У тебя праздник?

Нахалка хихикнула:

— У тебя. Человек родился.

— Что?

— Ну, Вась, не тупи. Арман документы привез, теперь ты почти полноценный гражданин.

— Всем на дом развозит? — вместо благодарности уточнил я.

— Нет, конечно, — растерялась девчонка, — я сама собиралась забрать, да и не у него лично, но Арман позвонил, сказал, что соскучился. У него все к родне уехали, мы и решили совместить приятное с полезным.

— И как?

— Что как? Доки, на мой взгляд, отлично вышли, комар носа не подточит. Впрочем, у него иначе и быть не могло.

Не сомневаюсь, в носах он знает толк.

— Как, говорю, совместили?

Вероника похлопала ресницами.

— Не понимаю, странный ты сегодня какой-то… — Тут она изумленно уставилась на меня: — Сдурел?! Я тут распинаюсь, рассказываю, как все вокруг для него расстарались, а он… Фу, блин, почему я еще обсуждаю это с тобой?

— Может, потому что чувствуешь за собой вину?

— Не-е-ет, ты точно клинический случай! Сделаю скидку на твое лесное происхождение и уточню: чем конкретно ты недоволен?

Я зло на нее посмотрел — как сказать? Меня же не должна ее личная жизнь волновать, по идее. Судя по выражению лица Ники, она догадалась сама.

— Вась, ты ревнуешь, что ли? Ну ты даешь!

— Много чести. Пошли на кухню, забыла уже?

По дороге, посмеиваясь, она пояснила свои отношения с Арманом, упомянула его восхитительную семью и закончила их договоренностями насчет документов и Нового года. Отлично, мне его еще и в праздник наблюдать? Хотя… С какого-то момента я осознал, что пыталась донести до меня Вероника, и перестал негодовать. Нормальный человек, очень выручил. Если задуматься, так я ему прилично обязан. Все бабуська зловредная — удобрила почву. Зачем они ее только держат? Мало я ей разговаривать лишний раз запретил, надо что-то посущественнее придумать.

— На фига я перед тобой оправдываюсь? — задумчиво пробормотала соседка, явно обращаясь к самой себе.

Я усмехнулся и сменил тему:

— Он меня назвал как-то странно — Василий Андреевич. Это еще что такое?

Никуля разлила по чашкам чай и привычно угнездилась на подоконнике. Зажмурившись, она слизывала с пирожного крем.

— Ты говорил, твоего отца зовут Адрианэль. Правда, я только эту часть имени запомнила из всего длиннющего списка перечислений.

— Я удивлен, что ты хоть что-то запомнила, только где связь?

— Прямейшая, с Андреем же созвучно.

— Сомнительно, но допустим.