– Плевать на них. Да, я всё это организовал, чтобы побыть с избранницей. Спроси у неё сам, чьё общество ей понравилось больше, – высовывает язык карлик.

Ого, какой длинный у него язык. Прямо как у солиста группы «Кисс», или как у лягушки. Меня передергивает.

– Я… Я ненавижу тебя, брат и вызываю на поединок чести перед ликом Старших Богов.

– Если ты думаешь, что я откажусь, то напрасно. Я принимаю вызов, но попробуй понять, что смерть одного из нас ничего не изменит. Наши белые всадники смешались в ущелье этой девчонки, и она принесет наследника роду Необыкновенных.

Эй, я им что – инкубатор? Они меня-то намерены спрашивать? Хочу ли я рожать или предпочту карьеру?

– Мальчики, прежде чем поубиваете друг друга, скажите – вы не охренели? Что вы себе позволяете? Я не хочу вас обоих. Вы оба мне противны. Самовлюбленные самцы, которые думают лишь о продолжении рода. Да я…

– Да ты отправляешься домой! – рявкает Хлопарь и достает из-за ткани повязки мою книгу. – Тот, кто останется в живых, после поединка, тот явится за тобой. Сейчас же уходи.

– Но как? Я же не могу… Отсюда же нельзя, а летать я пока не умею… – я нахожусь в замешательстве.

Хлопарь не сводит взгляда с брата. Он кошачьей поступью подходит ко мне, протягивает руку и я встаю.

– Анна, мы обязательно встретимся. Вот убью этого мелкого мерзавца и встретимся.

– Анна, мы ещё увидимся. Когда укокошу этого переростка, то обязательно найду тебя, – доносится с кровати.

Хлопарь хмыкает и распахивает книгу. Я вижу там свою комнату. Она без света, но это точно моя комната. Знакомые отблески уличной рекламы освещают её через окно.

– Прощай, Анна! – кричат два брата, и меня затягивает в темноту комнаты.

Снова возникает ощущение легкого полета и я оказываюсь на кровати. На своей кровати. В своей комнате. С книжкой в руках. Да как так-то? Так же нельзя! Я же не до конца ещё рассмотрела замок, я не погуляла по краешку фонтана, я… я не научилась летать! Я хочу вернуться обратно! Я распахиваю книгу.

На развороте книги виднеется название «Обреченные попаданцы»… А под ней картинка – кособокий карлик и мускулистый гигант сходятся в центре огромной арены. Я пытаюсь просунуть руку, бью по бумаге, но это всего лишь обычная книга, без грамма волшебства.

– Анька, хватит шебуршиться. Завтра же на пары, будь человеком – дай поспать! – доносится голос Ирки.

Я стихаю. У меня нет слов – один мат на языке.

Я беременна от двух королей и остается только ждать – кто же в следующий раз выйдет из книги…

История семнадцатая, в которой я уже родила и живу счастливой жизнью матери-одиночки

– И это, у меня ещё гараж есть и машина… эта, как её, «Бентля»! Точно, «Бентля»! – вешает мне лапшу на уши Виктор Поликарпович Малоизвестный. – Тока она сейчас на техосмотре. Жинклеры надо прочистить.

Я смотрю на его красный с фиолетовыми прожилками нос, на набрякшие мешки под глазами, в которые мы с Матильдой можем спрятаться, как в сумки кенгуру, на сверкающую в закатных лучах солнца плешь, по которой вошки могут свободно кататься как на катке ВДНХ. Смотрю и не верю ни единому слову. Ни про «Бентлю», ни про вилы на Канарах. Не верю и всё тут.

Это один из тех прохожих, которые не могут пройти мимо одинокой мамочки, чтобы не присесть и не постараться познакомиться. Ну да, кольца на пальце нет, а из коляски раздается негромкое агуканье.

Матильда Хлопаре-Шлеповна Розеткина. Вот же повезло с таким отчеством родиться? Нет, конечно же, я не настолько дура, чтобы портить ребенку жизнь дебильной записью в паспорте. Назвала в честь моего папы – Алексеевна. Ну, не повезло ей с отцами, зато с мамочкой она сняла джек-пот. Живем с ней душа в душу уже два года и вместе отбиваемся от подобных «Малоизвестных».

У моей дочурки есть одна маленькая особенность – она может телепатически общаться со мной и видит всё, что написано на уме у людей, которые стоят рядом. Забавно наблюдать за мужчинами, когда выдаю их настоящие мотивы и мысли. Сразу же называют меня ведьмой. Иногда даже вслух.

– Это всё очень интересно, но мне дышалось бы лучше, если бы вы не питались одним чесноком и вообще смотрели в другую сторону, – ответила я на притязания потенциального знакомца.

– Да ладно, чё ты? Посидим, покалякаем. За дочурку пару тостов толкнем. Водку-то пьешь? Или коньяк лучше? Самогон? – улыбается Виктор Поликарпович Малоизвестный.

Сидела же в парке, никого не трогала, даже наглых голубей не пинала и вот на тебе – нарисовался «прынц» с недельной щетиной и запахом «Вечерней Москвы». Мятый костюм, нечищенные ботинки, на воротнике рубашки черный налет мартеновских домен. И почему вот такие индивидуумы норовят познакомиться со мной и помочь скоротать одинокий вечер? Неужели я так плохо выгляжу?

– Мамочка, он уже представляет тебя на кровати. Но вот почему-то грудь у тебя на три размера больше, – раздается в голове голосок дочурки. – Ого, слушай, а сейчас вообще огромная, больше, чем вымя у коровы.