Утро начинается с бодрого крика кота. Наш Мефистофель орет так, будто у него отнимают самое дорогое, причем медленно и без наркоза. Ясно – Матильдочка проснулась раньше меня и выбралась из кроватки. Эта мелкая ниндзя подкралась к коту, который раньше успевал смываться ко мне под одеяло, и теперь пытается разобрать его на запчасти. Малютка пытается выяснить – где у персидского кота находится кнопка? Она упорно отказывается принимать тот факт, что подобный красавец может быть живым.

– Матильда, солнышко, котику больно, не надо пытаться откусить ему хвост. Он ведь и поцарапать сможет.

Кот отчаянно скребет лапами по паркету и пытается доползти до меня. Позади крепко вцепилась в хвост розовыми рукавичками моя очаровашка. На лице три полоски красным маркером, которые создают ощущение боевой раскраски. На ногах мягкие тапочки, словно созданные для того, чтобы подкрадываться к спящему врагу. Да-а, Матильдочка основательно подготовилась к нападению на кота.

– Мам, а давай ему когти выковыряем? Тогда он не сможет царапать, а я спокойно откушу ему ненужную часть.

От осознания такой перспективы глаза кота становятся больше чайного блюдца, он метеором взлетает на мою кровать и забирается под одеяло. Матильда же подносит к носу оставленный пучок кошачьих волос и с наслаждением нюхает:

– Как сладок вкус победы. Мамочка, тебе не сложно подать мне котика? Думаю, что мы не до конца выяснили все нюансы.

Приходится вставать и брать кроху на руки. Пришла пора кормить младенца. Я замечаю, как кот с облегчением перекрестился и накрылся одеялом. Что ж, полчаса у него есть. А дальше всё зависит от его прыти и желания выжить.

В нашей двухкомнатной квартирке живут три девчонки: моя мама, я и дочка. Папа покинул нас ещё до моего рождения, поэтому мама не удивилась, когда я беременная вернулась из университета – карма, чтоб её. Я пыталась рассказать подруге, как забеременела, да и вообще оказалась в этом мире, но Ирка лишь приложила ладонь к моему лбу и посоветовала больше никому об этом не рассказывать. А что такого? Подумаешь, попутешествовала по мирам, очутилась в ином из миров и меня соблазнили два брата-короля. Ну… как соблазнили… в общем, это долгая история и рассказывать её не было никакого желания.

Мы с новой мамой не ссоримся, она относится ко мне с любовью и пониманием. Работает в местном НИИ и помогает мне с воспитанием дочери. Я же подрабатывают репетиторством, иногда подменяю заболевших учителей по литературе в школе, которая находится у нас во дворе.

Я стараюсь не думать часто о Димке и о тех королях, ну, чтобы Матильду не травмировать. Но вчера вечером пришлось всё рассказать. Она поняла, простила и попросилась пописать. Чудо, а не ребенок. И вот теперь это чудо жаждет питания.

Не хочу лишний раз травмировать чувства кота, и поэтому выношу Матильду на кухню. Пюре яблочное, молоко теплое, принцесса на троне – кормление начато. Чтобы отвлечь дочку от высматривания хвостатой жертвы, я рассказываю о далеком мире Коратурии, о его роскошных равнинах, о горах, которые чешут брюшко проплывающим облакам, о морях, в глубины которых ни один Жак Ив Кусто не заглядывал. О мире, куда можно попасть только через книгу.

– Ты ошибаешься, девчонка, – раздается скрежещущий голос.

От неожиданности я выпускаю ложечку из рук, она тоненько звякает по горлышку баночки и падает на серый линолеум, оставляя кляксу желтого пюре. Матильда внимательно следит за её полетом, потом горестно вздыхает и поворачивается к источнику звука. Я тоже смотрю туда.

На подоконнике сидит наша вчерашняя знакомая. Однако теперь на ней не обычная кофта и черная юбка, а пышное сиреневое платье, расшитое золотом и блестящими камешками. Если это не стразы от Сваровски, то настоящие бриллианты. Стекло вряд ли так будет сверкать.

На сей раз не она не прячется под черным париком, зато на седых уложенных волосах красуется золотая корона с алыми рубинами. Интересно, а нижний обруч не натирает ей уши? Вот всегда, когда видела по телевизору исторические фильмы, задавалась этим вопросом. Сидит себе на подоконнике, как сказочный Карлсон, вот только пропеллер за спиной не жужжит. И, в отличие от Карлсона, она не улыбается, а наоборот – хмурится. Похожа на злую королеву, которая заморила всех Белоснежек в округе и теперь приперлась ко мне.

– Во-первых, здравствуйте! А во-вторых, чем обязана вашему визиту? Вы вчера так резко испарились, что даже не успели сказать до свидания, – я стараюсь делать вид, что вот ни на грамм не испугалась. Это как со школьниками в классе – выкажешь им слабость, и они потом будут ходить на голове.

– Я сказала, что ты ошибаешься. Ошибаешься в том, что в мир Коратурия можно попасть только через книгу, – словно не замечает моих слов женщина.

– Мамочка, это та тетя, которая была возле парка, – совершенно серьезно говорит Матильда в моей голове.

– Спасибо, милая, я заметила, – отвечаю я дочке и перевожу взгляд на женщину в платье эпохи Людовика Неважно-какого-по-счету. – Так что привело вас ко мне?