Зал, в который их привели, был просторным и чересчур помпезным для завтрака. Канделябры с позолотой, многочисленные зеркала, дубовый паркет. Аляповатые портьеры на окнах, яркость которых была несколько приглушена слоем пыли, видной даже с большого расстояния. Может быть, графство д'Эстен и приносило их владельцам неплохой доход, но отсутствие вкуса это компенсировать не могло.

Кажется, Валери думала о том же самом - восторга во взгляде, которым она окидывала зал, вовсе не было.

- Надеюсь, вам нравится у нас? - голос, раздавшийся за их спинами, был негромким, но от неожиданности обе они вздрогнули.

Невысокая молодая женщина с приятным, но сильно напудренным лицом, смотрела на них с нескрываемым любопытством. Кажется, на голове у нее был парик. А корсет был затянут настолько туго, что, должно быть, ей было трудно дышать. Она вся была похожа на куклу - было в ней что-то ненатуральное, игрушечное.

- Благодарю вас, ваше сиятельство, - выдавила Амели, попытавшись изобразить что-то вроде реверанса.

Интересно, почему ее не учили хорошим манерам и правилам этикета, которые были в ходу в дворянских семействах в это время? Это было бы всяко полезнее, чем заучивание арифметических правил и спряжений местоимений в английском языке. Хотя она и сама знала ответ на свой вопрос - никто не думал, что ей придется провести здесь несколько месяцев. А у драконов, наверно, свой этикет. Если он им вообще, конечно, нужен.

- Когда слуг нет рядом, можете звать меня Луизой, - улыбнулась хозяйка. - Но прежде позвольте узнать, которая из вас носит знак дракона?

Амели чуть наклонила голову:

- Амели Бушар, ваше сиятельство.

Графиня посмотрела в сторону Валери. Та тоже присела в реверансе.

- Валери Легран к вашим услугам. Простите, должно быть, мое появление вас удивило, но я могу все объяснить...

В зал вошли слуги с подносами, и графиня отрицательно покачала головой:

- Нет, не сейчас.

На завтрак им подали сладкий омлет с изюмом и цедрой лимона и пирог с мармеладом. И никакого кофе - ни со сливками, ни без.

- Мы с братом не сторонники обильных завтраков, - сообщила графиня. - Поэтому нам трудно находиться при дворе - там отсутствие аппетита считается верным признаком слабого здоровья.

Посуда была фарфоровой с красивой росписью, а блюда и вазы - серебряными. Столовые приборы тоже были (Амели когда-то читала, что в Средние века они были не в чести), но Луиза предпочитала брать пирог руками, и они с Валери следовали ее примеру.

- Я думаю, у вас много вопросов, на которые вы хотите получить ответ, - графиня отпила немного воды из высокого и узкого бокала. - Но мы должны сразу условиться - я не буду спрашивать вас о времени, из которого вы прибыли сюда, а вы не станете задавать вопросы о драконах. Есть вещи, о которых мы не имеем права знать. Мне с детства объяснили, что иногда лучше оставаться в неведении, нежели проявить любопытство и пострадать. Сразу оговорюсь, что в вашу тайну посвящены только мадам Камбер и мы с братом. Остальные будут думать, что Амели - наша двоюродная сестра. У нас таковая действительно есть и как раз примерно в вашем возрасте. В детстве она бывала в замке, но ее вряд ли кто-то запомнил.

- Ваше сиятельство, - осмелилась Валери, - а когда вы сами узнали об этой тайне?

Графиня дождалась, пока слуги отойдут от стола на достаточное расстояние.

- В раннем детстве. В д'Эстен многие об этом знают. Трудно оставаться в неведении, когда видишь сожженные драконом деревни.

- А самого дракона вы когда-нибудь видели? - не удержалась Амели.

- Только один раз, - вопрос не показался хозяйке предосудительным. - Я тогда была еще ребенком. Он прилетел с востока - огромный, страшный. Он изрыгал из пасти пламя направо и налево. Мне показалось, он не видит, куда летит. Я очень испугалась, хотя тогда ничего ужасного не произошло. Должно быть, он прилетал, чтобы напомнить о своем существовании. В назидание нам, не сумевшим соблюсти традицию. А моя матушка видела дракона пятьдесят лет назад - как раз в тот единственный раз, когда дракон не получил свою жертву.

Не составило труда догадаться, что речь шла о тете Розамунде.

- И что же случилось тогда? - спросила Амели.

Графиня поежилась.

- Тогда он сжег пятнадцать деревень - вместе с крестьянами и скотом. Это коснулось не только нашего графства. Ущерб был столь ощутим, что ее величеству королеве Анне пришлось оказывать нам финансовую помощь. Сумасбродство одной девицы, не сумевшей оценить выпавшую ей честь, слишком дорого обошлось для других.

Рука Амели вцепилась в тонкую скатерть.

- Не могу сказать, что я ее осуждаю!

Графиня не рассердилась.