Я была благодарна за скупую похвалу, но занятия по хирургии отчего-то не прельщали. Передавая нож магистру, дотронулась пальцами до его руки и… считала воспоминания. В основном все они относились к учебному процессу: лекции, практические занятия. Выхватила сцены страсти с мисс Евгенией. А также перед внутренним взором возникло тонкое лезвие в руках магистра и обнаженные тела. Кто бы мне сказал, это были трупы, пациенты или пострадавшие студентки? Пока не понимала, что делать с увиденным, и отошла, позволяя магистру закончить практикум.

А вот на лекции у Бориса Олви был ажиотаж. Такое ощущение, что студентки специально принарядились на занятие, и каждая стремилась занять место в первом ряду. Преподаватель был дружелюбен и обаятелен. Чем-то напоминает Вивера, только светловолосый и кареглазый. Такой для каждой девицы найдет нужные слова. На последнем ряду заметила мисс Лютенцию. Что-то не видела ее на занятиях у других магистров.

– Зачем она здесь? – спросила у Норы.

Дочка Нобиля тоже зачарованно смотрела на магистра по аптекарскому делу. Интересно, не по этой ли причине она хочет открыть аптеку?

– Таскается за ним, как собачка, – фыркнула Нора. – Ревнует к каждой студентке. Но она не понимает, он на ней никогда не женится!

– Это почему? – удивилась я.

Черноволосая мисс Лютенция была красавицей, а что характер мерзкий, так и у мамаши Нобиль он не сахар. Но дама же нашла свое счастье.

– Потому что, – тяжело вздохнула Нора и отвернулась.

Мне было любопытно узнать подробности, но в этот момент магистр подошел к нашему столу. Пришлось сделать вид, что с восхищением слушаю его.

После лекции, в которой, к слову, я ничего не поняла, магистр окликнул меня. Подойдя к преподавательскому столу, краем глаза заметила, что и Нора и Лютенция замедлили шаг.

– Леди Деверо, у вас получилось собрать травы? Я могу назначить дату зачета? – обратился ко мне Борис Олви.

– Нет. Я плохо себя почувствовала и не поехала на поляну. Вместо этого провела два дня в лечебнице, – соврала я, потупив взор.

Я попыталась приблизиться, чтобы ненароком дотронуться до его руки. Но магистр отошел к доске и принялся стирать рецептуры.

– Тогда купите травы в аптеке, – пожал он плечами. – Но придется снизить оценку. Таковы правила.

– Нет, не нужно снижать. Я поеду… – пыталась разыграть потрясение.

– Да-да, она купит травы в аптеке, – рядом возникла Нора Нобиль. – Я оставлю заявку у мисс Лютенции на посещение города.

– А что, леди Клара сама не может решить? И заявки я принимаю лично у студентов, – послышался окрик ассистентки, она стояла возле двери и с неприязнью смотрела на меня и Нору.

– Я бы предпочла посетить Приют Лекаря и лично собрать растения, – робко пропищала я.

– Нет! – возразила Нора, а магистр с удивлением воззрился на мою защитницу.

– Девушки, не ссорьтесь, – примиряюще улыбнулся он, подошел ближе и взял меня за руку. – Если леди Деверо чего-то боится, я могу сопровождать ее на поляну. Постою в стороне, помогать, разумеется, не буду.

Я была польщена таким предложением, но согласиться не могла. Еще не хватало, чтобы мистер Олви сорвал мне операцию по поимке опасных преступников. Я все же не травы пришла собирать в академию!

Но в ответ расплылась в улыбке, насколько позволила маска «Клары»:

– Это такая честь для меня. Но я сама справлюсь. Верьте мне!

– Разумеется, я в вас верю, леди Клара. – Борис Олви улыбнулся в ответ, сжав мою ладонь в знак поддержки.

Однако я не только любовалась интересным мужчиной, но и считывала его воспоминания. Студентки и незнакомые юные девицы то и дело мелькали перед внутренним взором. Появлялся и образ Норы. Надо сказать, гораздо чаще, чем лица Лютенции и Евгении, с которыми у магистра были романы. И еще промелькнуло знакомое лицо, но не могла припомнить, где раньше видела ту девушку. Как любой сильный маг, магистр закрывал воспоминания, поэтому подробности рассмотреть не удалось.

Мистер Олви задумался и неожиданно произнес:

– Мне кажется, ваша магия стала сильнее.

Я замерла, дыхание остановилось, словно меня застали на месте преступления. Затем вспомнила, что целители и стихийники, в отличие от провидцев, не видят природу дара, лишь силу. Олви, будучи опытным магом, почувствовал мой окрепший дар. Но то, что он провидческий, а не целительский, распознать не мог. Я тут же успокоилась и пролепетала, сочиняя на ходу:

– Мистер Веллюр сказал, что это временное явление – магический всплеск силы из-за перенесенного стресса. К сожалению, через несколько дней все станет как прежде. Смогу вылечить лишь простуду. На большее моя магия не способна.

– Жаль, – проговорил Борис Олви, отошел от меня и стал раскладывать на столе учебники для нового урока.

Нора, похоже, пропустила наш разговор. Она с какой-то вселенской тоской смотрела на магистра, думая о своем. А мисс Лютенция с раздражением бросила:

– Леди Деверо, оформите заявку по правилам. Я проверю, когда будет окно в расписании. Но придется ждать, раз вы упустили шанс. Желающих сдать вовремя зачет много.

И девица покинула комнату, с силой захлопнув дверь. Борис Олви нахмурился, вероятно, испытывая стыд за грубость ассистентки. И любовницы.

– Ненавижу эту выскочку! Подлиза! И его ненавижу! – шипела Нора Нобиль, когда мы шли к общежитию. – Представляешь, отец обещал этой мымре должность магистра на следующий год. Вертихвостка!