— Идите, милорд, и ни о чем не жалейте, — подбодрила я, улавливая оттенок нерешительности во взгляде обычно собранного и четко знающего, что хочет от жизни, эльфа. Еще мгновение он колебался. А потом я стала наблюдать походку уверенного в себе мужчины. Что ж, если он прав, то после моего коронного взгляда и он должен, наконец, обрести свое счастье.

Внимание рассредоточилось по танцующим в центре круга парам, после чего выделило из них ту, на которой мне тоже захотелось проверить дар. Соль и Илигири плавно кружились по залу, невольно привлекая к себе внимание ярким сочетанием черного и красного. Почему во мне не было ни грамма ревности? Может быть, потому, что при каждом удобном случае я ловила на себе взгляд полудракона? Ну, нет, милый, и не думай рассчитывать на мою благосклонность сегодня. Возможно, ты и спас меня от Гайюна, только вот потом вероломно бросил, так что сегодня я на службе, а ты…ты продолжай привлекать внимание и дальше.

Да, они действительно светились по — разному. Ровное голубовато — серебристое сияние Илигири не шло ни в какое сравнение с ярким пламенем Солейрана, окружившим его внушительную фигуру. Я даже залюбовалась, не особенно обращая внимания на то, что происходит вокруг. Как оказалось, зря.

— Что же ты, Связующая леди, всем помогаешь, а сама продолжаешь оставаться одинокой? — раздался язвительный, но, несмотря на это, мелодично звенящий женский голос рядом. Вздрогнув оттого, что с прошлым придется встретиться настолько неожиданно, я повернула голову в сторону девушки, обратившейся ко мне.

Она тоже смотрела на круг танцующих, но мыслями, кажется, была не здесь.

— И тебе здравствуй, — ощутив странное спокойствие внутри, поприветствовала я ее. — Нуждаешься в моих услугах? — склонила я голову набок.

— Не думаю, что ты сможешь в чем — нибудь мне помочь. Просто решила вернуть старый долг — все же ты оказалась не настолько стервозной, какой я тебя считала. Да и меня гложет ложь. Ничего не могу с собой поделать — эльфы высокомерны, но никогда не были врунами. А в ту ночь я тебе солгала. Соль никогда не озвучивал идею затащить тебя в постель. Хотя я больше чем уверена, наши с ним отношения были не более чем прикрытием, чтобы страсть к тебе была не так заметна.

— Зачем ты мне это говоришь, Адариэль? — спросила я, хотя сердце от прозвучавшего признания ушло в пятки.

— Утром, когда он проснулся и не обнаружил тебя рядом, я сказала ему, что ты провела с ним ночь, только чтобы набраться необходимого опыта.

— Ада, не надо…

— Он не стал расстраиваться, как ты, и сразу же посвятил меня в свое решение: больше мы встречаться не сможем, и любит он на самом деле тебя. Потом ушел, и больше мы не виделись. Но время ведь не исправило ровным счетом ничего, правда? — она горько усмехнулась, переводя на меня взгляд, полный превосходства, и продолжила:

— Ты все так же одинока, как и раньше, а вокруг Соля все так же увивается блондинка.

Обожаю Синвайна! Он всегда появляется в самый нужный момент. Увидев знакомую каштановую шевелюру, я хитро улыбнулась эльфийке и подумала о том, что хоть раз в жизни кошак может отыграть наш любимый спектакль не ради себя, а мне во благо. Дернув его за руку и выуживая из толпы, я притянула напарника к себе, наградив смачным поцелуем в щеку:

— А я не одна, Адариэль. Правда ведь, милый? — наивно хлопая глазами и намекая, что сейчас самое время изобразить заботливого мужа, я прижалась к оборотню.

Когда же Син и Адариэль, наконец, посмотрели друг на друга, рука на моей талии напряглась, а по полыхнувшему гневом взгляду эльфийки я поняла, что зря приобщила Сина к спектаклю: сейчас совершенно точно должен был начаться скандал.

Северный Ближний Предел, дворец Повелителя

— Милый, значит? — сузив глаза и перейдя на приторно — сладкий тон, процедила Адариэль, пристально разглядывая нас с Сином.

Кошак осторожно прочистил горло, после чего загородил меня своим телом, позволив сыграть роль начавшей пугаться царевны — лебедя, схватившейся в поисках защиты за рукав суженого, и произнес:

— Именно так. Здравствуй, Адариэль.

— Вы знакомы? — сегодня явно был вечер наивности — и наивности исключительно с моей стороны, а потому я играла ее с особой жестокостью.

— М-м-м, милая… — замялся было Син, но звонкая пощечина эльфийки пришлась, надо сказать, как нельзя кстати. Окружающие нас участники будущего шоу посторонились, в явном недоумении разглядывая разгорающийся скандал. Наивные. Они и представить не могли, что пощечина от оскорбленной брошенной любовницы — это меньшее, что за пять лет испытывал Синвайн после очередного концерта, посвященного расставанию.

— Жена, значит? — зашипела эльфийка, все больше закипая и ожидая, кажется, объяснений.