— Как к вам обращаться, милейший лорд гном? — вежливо вопросил Повелитель эльфов.

— Луоки, — поклонился и без того невысокий мужчина. — Просто Луоки.

— Да будет так! — провозгласил на весь зал громоподобным голосом Владыка. — Подтверждают ли свидетели начало таинства?

— Подтверждаем, — в один голос отозвалась новоиспеченная троица родственников. Я почувствовала, как смыкаются вокруг тиски многолетнего заговора. Посмотрела на Соля. Ответ можно было прочесть без слов в особенно ярко пылающих глазах: он действительно ждал этого момента. Действительно хотел назвать меня своей женой перед демиургами и человечеством. Действительно ли?

Эльф что-то говорил. Я вроде бы и понимала речь — все — таки, багаж знаний, почерпнутый благодаря переходу, в Пределах оказался незаменимым — и вместе с тем впитывала набор слов, не желавших укладываться в голове. Запомнилось только ощущение, которое будили они против воли где-то в глубине моего существа. Словно призывали к его основам, словно вытаскивали на поверхность то, чем я ни с кем делиться не собиралась. Призывали — чтобы потом снова отправить обратно. Туда, где их никто больше не увидит. И вместе с тем все это вводило в состояние транса, словно эльфийский Владыка не желал, чтобы таинство брака по их обычаям стало доступным неподготовленному глазу.

Очнулась я только тогда, когда жизнь вокруг снова забурлила.

— Какая красота! — прозвучал где-то над ухом жизнерадостный голос Светлейшего. Одновременно с этим я почувствовала, как правое запястье сжимает рука все того же эльфа — долгожителя. Что это? Какой-то обязательный атрибут местного процесса становления семейной парой? Смотрел Владыка с удовольствием куда-то вниз, словно сквозь собственные кисти, которыми прикрывал нас с Солем, а потом, внезапно отняв их, указал на проступивший узор. — Видите? Брачные браслеты! — и уже тише, так, чтоб слышала только я, добавил: — Я же говорил, милейшая Анна, что для нашего обряда согласия не требуется — за вас все решит сердце. А сердцем вы своего демона выбрали очень давно — по крайней мере, об этом говорит насыщенность оттенка узора.

Я посмотрела туда, где совсем недавно находилась конечность главного эльфа. Запястье и правда украшала диковинная татуировка. Ну, не знала я, что такое у эльфов возможно. И почему их браки считаются священными? Наверное, потому что свою магию они черпают из самой природы. Дети земли. Нет — Пределов, конечно же. Но сильные и верные дети…

Узор представлял собой многократное переплетение растений — лиан, на границе браслета оканчивающихся листиками — сердечками, смутно напоминающими наши липовые. Сам окрас татуировки я бы назвала огненно — оранжевым, алым, самым любимым на свете — под цвет глаз Солейрана и моих волос. Оценив изящество приобретенного дара, не смогла не посмотреть на теперь уже законного супруга. Почему-то мне казалось, что это очень важно сейчас.

По его виду было непонятно, радуется он или нет. Лишь глаза на застывшем лице сияли, словно два огонька в кромешной тьме. А потом в их глубине зародилось обещание. Наверное, грозящих мне неприятностей — слишком долго бегала, понимаю. Радости, как таковой, я сейчас не осознавала — транс после эльфийского влияния прошел не до конца, и сориентироваться в происходящем было катастрофически трудно. Вообще ничего не чувствовала, потому что меня практически сразу окружил вихрь по имени Валечка, заставляя показать проступившую на руке татуировку.

— Я же говорила, говорила, что вы с Солем будете прекрасной парой! — с жаром сказала она, будто пытаясь убедить меня в том, в чем я и сама была уверена. В наш маленький междусобойчик протиснулся вездесущий эльфийский Повелитель:

— Я надеюсь, теперь вы согласитесь посетить и нашу с Адариэль свадьбу, когда она все — таки состоится? — и так невинно посмотрел, что я опять почувствовала, как начинает кружиться голова. Чертовы эльфы…как они могут жить в этом непрекращающемся дурдоме?

А потом я увидела Тираниреля, который оказался стоящим рядом с той самой женщиной. Словно почувствовав направленное на него внимание, мужчина отвлекся от разговора со спутницей и еле заметно прикрыл глаза. И я поняла: не могут, не могут эльфы нормально жить с таким государем. Пусть и мудр он, и правит, возможно, с чувством, с толком и расстановкой, но склонность к артистизму и излишняя драматичность, пожалуй, приводит хладнокровных ушастиков в замешательство. Как и меня сейчас. Вот потому-то и решили найти ему достойное времяпровождение. Оставалось только надеяться, что жена по — настоящему увлечет его и заставит быть более серьезным.

Мне захотелось уйти с этого странного сборища прямо сейчас. Поэтому, рассеянно кивнув Аригариэлю, я с облегчением обнаружила, что тот, наконец, покидает нас, снова отправляясь к избраннице. И попала в крепкие объятия Солейрана.