— Но меня-то тоже обделили, — немного обиженно прозвучал его голос перед тем, как я почувствовала поцелуй в висок, от которого замурлыкала не хуже Сина во второй ипостаси.

— Сам виноват, — проворчала я. — Накинулся со всех сторон, окружил вниманием так, что я стала задыхаться, а потом удивляешься, чего я сбежала.

— Анька, тебе когда — нибудь говорили, что ты чудовищно непоследовательна? — искренне поразился моей наглости Соль. — Много внимания — ты сбегаешь, не появляюсь совсем — жалуешься, что у меня появилась посторонняя невеста.

— Где ты видишь непоследовательность? — праведно удивилась я. — Я маленькая была и глупая. А сейчас повзрослела, — блаженно закончила я, чувствуя, как голова начинает проясняться.

— Повзрослела? — восхищенно переспросил Соль. Кажется, степень моей наивности никак не могла уложиться в его голове. — Верить россказням блудного дайгона о том, что я собираюсь жениться на его соплеменнице — это ты называешь «повзрослела»?

— Словом «повзрослела» я называю потребность в твоем внимании, — мягко поправила я его, гладя плечи и поднимаясь к волосам, чтобы развязать жгут, стягивающий их. Дракоша под стать мужу… — И с годами она, почему-то, нисколько не уменьшается.

— Прости, Ань, — он крепче сжал меня в объятиях, так что я даже стала ощущать плечом его мерно бьющееся сердце. — Это я виноват. Поставил метку, не подумав…

— А потом, не подумав, пять лет ждал у моря погоды, наслаждаясь жизнью, — осторожно заметила я, думая, поймут мой намек или нет. Кажется, поняли…

Меня оторвали от широкой груди, взяли лицо в ладони и заставили встретиться с горящим даже во тьме взглядом.

— А — а—а — нь? — хитро посмотрел на меня Соль. — Ты что сейчас имела в виду?

— Что — что… — сердито насупилась я, не ощущая, тем не менее, ни капли злости. Просто он был рядом, и мне не требовалось ничего больше. — Я пять лет куковала в одиночестве, а ты развлекался направо и налево, вот что.

— А — а — а — нь? — улыбка на лице Надежного стала донельзя широкой. — Кто тебе сказал эту глупость?

— Сама догадалась, — буркнула я, не желая сдаваться.

— И как после этого с тобой разговаривать, Анька? — меня приблизили так, что наши носы почти соприкоснулись. — Запомни раз и навсегда: дракон выбирает свою половину один раз и на всю жизнь. Демон без половины медленно сходит с ума. То, что я в полной мере не являюсь ни тем, ни другим, просто оградило от пагубных последствий. Мой отец любил и будет любить только маму. У деда то же самое с бабушкой. Так что не пытайся отвертеться, если вдруг надумаешь снова сбежать — не выйдет.

Все время, что он говорил, я, наверное, должна была чувствовать себя не в своей тарелке. Получается, не я одна пять лет замечала ущербность собственной жизни. Просто оба мы оказались самодостаточны настолько, что сумели выжить вдали друг от друга. Но теперь-то…теперь-то, кажется, все разногласия остались позади?

— Соль? — помедлив, прошептала я, не разрывая зрительного контакта.

— Что? — новая вспышка огня окончательно убедила в правильности действий.

— Поцелуй меня, Соль…пожалуйста.

— Под дверью собственных покоев? — хмыкнул Соль. — У меня есть идея получше…

Просьбу выполнили только на широкой постели, до которой пришлось добираться слишком долго — по крайней мере, по моим ощущениям. Сначала Соль не торопился подниматься, потом — идти к месту отдыха…в общем, когда цель была, наконец-то, достигнута, а я оказалась лежащей на прохладных простынях, не выдержала и, почувствовав на себе губы Надежного, всхлипнула.

— Соль?…

— Да, милая?

— Почему ты…ушел, Соль? Тогда, когда вытащил меня из пещеры с пиратами?

Он навис надо мной, и в темноте комнаты видны были только горящие глаза. Они сказали больше, чем губы, но ответ, наверное, сломал последнюю стену на пути к моему сердцу:

— Я оставался рядом до того момента, пока на твоей спине не начала розоветь новая кожа. Потом…Аня, не было времени. Банда пиратов на борту корабля требовала транспортировки на суд. Илигири порывалась исполосовать в первую очередь тех, кто издевался над тобой и заставил ее саму мучиться в клетке. Мы договорились с ин Гелеврия Домна, что они доставят тебя к эльфам в целости и сохранности, а там вернусь я, и мы окончательно решим, что делать дальше.

— То есть…меня бы не отпустили до твоего прибытия? — пришло в голову неожиданное заключение.

— Отвлекали бы всеми правдами и неправдами, — улыбнулся Соль с облегчением, ожидающий, кажется, более бурной реакции на признание.

Нет, мне было не до этого. Из разрозненных кусков информации в голове наконец-то складывалась полная картина. И все, что говорил Соль, оказывается, не должно было подвергаться сомнениям. Пять лет…пять лет, в течение которых мы могли бы быть счастливы, а вместо этого находились на разных концах света.