— Нет, она разговаривает с нами. — Верховная загадочно улыбнулась и добавила: — Но скоро мы ее увидим.

На этой таинственной фразе женщина умолкла и потеряла всякий интерес к разговорам. Больше из нее точно не вытянуть. Оглянулась на Дариана — тот тоже пребывал в некоторой растерянности по поводу мифической богини.

"Она действительно существует?"

"Понятия не имею," — и это ответил бог, который по идее должен своих знать.

За разговором я и не заметила, что мы выбрались на поляну. Посередине небольшого светлого пятна в этих вековых зарослях возвышался домик. С виду совсем крошечный, наполовину врытый в землю, даже небольшие окошки располагались в покрытой мхом и дерном крыше. Из печной трубы шел дымок, а над поляной витал умопомрачительный аромат свежей выпечки и трав.

Повела носом и невольно облизнулась. И не важно, что ела я час назад!

Заметив мою реакцию Верховная усмехнулась:

— Никто не может устоять перед булочками Провидицы. — И снова Дариану: — Ты еще не забыл Айльяну?

— Она еще жива? — искренне изумился водяной.

Я же продолжала недоумевать. Оказывается, бог воды не только с Верховной знаком? Очень интересно.

Ведьма с укоризной покачала головой и постучала в дверь домика, к которому мы как раз подошли.

— Ну, чего стали, заходите, коли пришли, — донеслось приглушенное изнутри.

И мы, собственно, зашли. Спустились вниз по трехступенчатой лесенке, ступили на земляной пол, укрытый соломой и… все. Пройти дальше не представлялось возможным. Домик был настолько мал, что здесь можно было либо толпиться у двери, либо сидеть за столом, который занимал почти все свободное пространство. больше ничего, кроме сундука, печки и полки, сверху донизу заставленной банками и склянками, не наблюдалось. С потолка свисали пучки всевозможных трав и цветов, что тоже пространство не увеличивало. Мой рост еще позволял стоять под этим гербарием не пригибаясь, а вот Дариану пришлось нагнуться и втиснуться между вениками валерианы и мяты. Сама хозяйка не спешила обратить на нас внимание. Старушка вынула из печи булочки, от аромата которых у меня вообще слюнки потекли, поставила на стол и только тогда повернулась к нам, придирчиво осмотрела и хмыкнула:

— Явился, бездарь.

— Айльяна, дорогая, — расплылся в приторной улыбке этот самый бездарь. — Ты все хорошеешь, — Дариан раскинул руки, шагнул к Провидице, не обращая внимания на веники трав, лезшие в лицо, и обнял ворчащую старушку.

Картинка оказалась донельзя умилительной, особенно потому что бабуля смотрелась совсем крошечной по сравнению с богом. С выбеленной временем косой, морщинистым добродушным лицом, в простом сером платье с белым передником, женщина, едва доходившая мне до плеча, была больше похожа на гномиху.

— Пусти, медведь, раздавишь. Чай, не молодая уже, рассыплюсь.

— Как можно! Ты прекрасна как никогда, — соловьем заливался Дариан.

— Ух и подли-и-иза. Ну тебя! Девкам будешь зубы заговаривать, — богу тут же надавали по рукам, и Провидица обратила свои очи на меня.

Ой. От такого взгляда почему-то очень захотелось слиться с местностью, и то, что я королева, забылось напрочь. Так тщательно меня еще не сканировали.

— Ну наконец-то, — всплеснула руками бабуля, завершив осмотр, и улыбнулась беззубым ртом. — Я уж и не думала, что доживу, когда этот балбес девушку приведет.

Даже пискнуть не успела, как меня схватили под белы рученьки, подвели к окошку и начали ощупывать и вертеть в разные стороны.

— Я… Мы не… — попытка прояснить ситуацию не удалась.

Подошел Дариан, положил руку на плечо, отнимая меня из цепких лапок старушки, и шепнул на ухо:

— С ней лучше не спорить.

Вот тут челюсть и соизволила упасть на пол. Естественно, моя. Дожили!

Оглянулась на некоторых, чтобы взглядом описать и прокомментировать свое отношение к ситуации, но эта брюнетистая зараза продолжала скалиться во все тридцать два и изображать святую невинность.

Убью!

— Вообще-то я… — договорить снова не дали.

— Садитесь уже, чего к порогу прилипли-то.

Айльяна начала спешно накрывать, Верховная тоже только загадочно улыбалась и подталкивала нас к столу.

Дариан с видом довольного кота уселся на лавку, потянулся к булочкам и снова схлопотал по конечностям. Правильно, так его, и за то, что руки распускает, тоже наподдайте.

— А ну кышь, охальник! Руки мыл? — старушка грозно нависла над столом.

Бог, довольно осклабившись, продемонстрировал обе пятерни, но контроль на чистоту не прошел. Указующим перстом Провидицы мужчина был послан в направлении двери, и со скорбно-обиженной миной вышел, прихватив по пути меня.

Сразу за углом дома обнаружился умывальник, то есть, ведро с водой и своеобразным краном.

"Ты мне ничего не хочешь объяснить? Что вообще происходит?" — поинтересовалась у Дариана, пока мы совершали водные процедуры.