— В городе просто ищут, где прячутся чёрные шаманы и цверги с ними. А если по всему городу расписать масляной краской очень примитивные рисунки, где конь убивает копытами цверга? У нас такие называются граффити. И вложить в эти рисунки магию, чтобы они светились в темноте? Цверги же боятся лошадей. А значит, решат, что на них направлена убивающая магия. Сбегут из города.

— Слишком сложно, — обдумывая высказанное, медленно сказал травник. Помолчал и договорил: — Не всякий маг умеет рисовать нормально даже простейший предмет, а художники могут хоть и согласиться на такое, но что такое их рисунок без проработки магом? Безобидный и даже ненужный. Нет, вряд ли согласятся…

— Даже ради собственного города? — тихо спросила возмущённая Кэйтрия, и Эйлилл с такой признательностью взглянул на неё, что Сашка припрятала улыбку, размышляя о том, что этот его взгляд отлично заменяет нежное: "Солнышко ты моё!"

— А художников необязательно вызывать, — сказала Сашка, продумавшая и эту сторону дела. — Это и впрямь слишком накладно — работать по двое. Здесь выручит трафарет. Ведь что нам нужно? То, что узнаётся сразу. А значит, рисунок необходимой фигуры будет настолько прост, чтобы лошадь было узнаваемой всеми, а уж тем более цвергами. Ведь главная психическая атака будет именно на них. Вы ведь сами согласились с тем, что чёрные шаманы без них ничего сделать не могут. И такой рисунок легко вырезать на плотной бумаге и раздать всем заинтересованным магам, которые любят свой город и хотят видеть его прежним, а не тем, кто предпочитает отсиживаться за крепкими дверями.

— Слишком много рисунков надо, — задумчиво сказал Доран.

— Нет, — покачала головой Сашка. — Рисунки надо будет расположить так, чтобы их видно было сразу с нескольких точек обзора. Цверги-то, небось, в чужом городе постоянно оглядываются по сторонам, прежде чем напасть на свою жертву.

— А что? — взглянул Доран на Эйлилла. — Идея-то неплоха. Попросить художников сделать эти самые трафареты, а потом…

— Потом и студенты смогут обегать город, чтобы оставить отпечатки на домах, — закончил красавчик эльф. Судя по его напряжённому лицу, ему Сашкино предложение понравилось, но он старательно искал в нём слабые стороны, чтобы увериться, что воплощение будет стоящим.

— Не получится, — пророкотал над его головой Гарбхан, появления которого никто не заметил. Его голос раздался так внезапно, что Эйлилл от неожиданности сел на скамью, с краю от Сашки.

— Почему? — быстро спросила она. Идея обрастала доводами "за" и "против" и от этого, как ни странно, становилась более конкретной.

— Вы смотрите узко, — наставительно объяснил орк. — Пока правительство не даст разрешения, ни один хозяин дома в городе не даст пачкать его всякими почеркашками.

— А если правительство даст добро — об этом сразу узнают чёрные шаманы, — обеспокоенно вспомнил Доран. — А если… втихаря?

— Ещё одно против, — подхватил хмурый Гарбхан, которому, кажется, тоже не доставляло радости находить недостатки в этой затее. — Когда оставлять эти рисунки? Ночью? Опасно. Днём — хозяева домов увидят.

— Утром, — тихонько сказала Кэйтрия. — Я ни разу не слышала, чтобы цверги нападали утром. А осенние утра тёмные.

— Значит, надо сделать так, чтобы правительство разрешило рисовать по трафаретам, — задумчиво начал перечислять Доран, — потом заготовить огромное их количество, найти исполнителей…

— Ты забыл, что, будет знать правительство — будут знать шаманы, — напомнил Эйлилл, угрюмо опустивший голову.

Сашка только хотела поинтересоваться, а нет ли в городе какого-нибудь студенческого союза, а если нет, то нельзя ли сделать так, чтобы закрыться от шаманов каким-нибудь магическим образом и только тогда передать правительству идею для разрешения и воплощения… Перед столом неожиданно выросла ещё одна фигура. Не успела Сашка даже понять, кто это, как девица-эльф бесцеремонно выдрала из-под её руки лист с угольным наброском.

— Фу-у, ну и каракули! — сморщив нос, заявила Аэринн, двумя пальчиками брезгливо держа лист — успела испачкаться, пока забирала.

— Отдай! — забывшись, потребовала Сашка.

Лист медленно спланировал на пол, а девица-эльф, с внезапно обострённым от злобы лицом, прошипела:

— Ко мне?! На "ты"?!

И резко размахнулась — не успел никто среагировать.

Эйлилл с одной стороны — Доран с другой, и никуда не отпрянуть.