Дымок опять крутанулся вокруг её ног и вильнул в сторону двери в коридор из гостиницы. Пошли, мол. Хмыкнув, Сашка неуверенно постояла на одном месте, поскольку была близко к стене и никому не мешала, прикидывая, надолго ли может оставить девушку-эльфа. Дымок вернулся, словно преданная собачонка. Ласково обвил ноги в очередной раз — и снова пустился наутёк. Потоптавшись немного и рассердившись на Дорана: не мог, что ли, просто сказать, куда идти? — Сашка двинулась следом за дымком. Открыла дверь в коридор, ведущий к гостинице, про себя продумывая тактику общения с травником. Если захочет просто поговорить о том о сём — флаг ему в руки. Но, если полезет, пусть потом не говорит, что не хотел. Хотя пил он, если вспомнить, мало.

Сашка пожала плечами. Можно помечтать о разговоре по душам? И вообще… Позволять себе лишнее Доран вряд ли осмелится — даже наедине, помня о её бойцовских умениях и качествах.

Дымок свернул на втором повороте. Сашка остановилась. Доран ждёт её не в номере? Может, он хочет прогулять её по улицам, пока совсем не стемнело? Но ведь там дождь… Ладно, фиг с ним. Пусть сам при встрече объяснит, чего хочет. Что гадать зря?

Она решительно пошла за дымком, который мягко стелился по полу, то и дело возвращаясь к Сашке, словно чтобы убедиться: девушка точно идёт следом.

Поворот закончился тупиком с лестницей.

Сашка сморщила губы в усмешке. Романтичный Доран! Думает, что ей понравилось на крыше университета, а значит, можно назначить свидание на крыше гостиницы? Хм. Любопытно… Дымок стелился по лестнице, и Сашка побежала за ним, стараясь не грохотать ботинками на деревянных ступенях. Четвёртый этаж. Дальше, выше. Вот и маленькая лестничка — явно на самый верх, к крыше. Сашка потрогала дверную ручку, а потом неуверенно нажала на неё. Дверь оказалась странно тяжёлой и заскрежетала, открываясь. Сашка, вознамерившаяся выскочить на крышу и неожиданным появлением напугать травника, даже обиделась. Ну вот, весь эффект сорван!

На крыше гостиничного здания оказалось далеко не так интересно, как на крыше университета. В мутном от моросящего дождя воздухе Сашка разглядела высокие кирпичные трубы — выше её на голову. Зато удобно — подумалось. Под ногами хоть и не очень скользко, но можно будет схватиться за край трубы, если вдруг нога всё же заскользит по заметно покатой крыше.

Из полукаморки с дверью сюда, на крышу, свет не попадал, потому что его закрывал небольшой простеночный поворот. Но зато здесь блестели следы фонарей, разъезжавшиеся с каждой бегущей лужей. И Сашка огляделась в ожидании увидеть того, кто её сюда позвал. Никого.

— Доран! — попробовала она позвать травника.

Только шелест и постукивание дождя.

А может, она всё поняла неправильно?

Может, её не на свидание сюда вызвали?

И не Доран…

С трудом протолкнула промокшую руку в карман куртки — вдеть пальцы в кастет. Крыша сразу показалась опасным местом. И дымок исчез — в последний раз она видела его, когда он влетел по последним ступеням на крышу. Прыгнул через порог — и пропал.

— Это уже несмешно… — прошептала Сашка, пятясь к двери и осторожно вынимая из кармана руку с кастетом.

Быстро и цепко обшаривая глазами видимое пространство, а заодно пару раз оглянувшись на дверь, от которой и отошла-то всего ничего — шагов шесть семь, она уже поедом ела, винила себя и кляла, что так легко поверила в странное приглашение от травника.

Ещё раз взгляд за спину — осталось два шага д двери. Только начала оборачиваться к ближайшей трубе, как затылок взорвался от боли, а глаза ослепли от ослепительно-белого салюта… А потом всё померкло…

… а потом она смотрела странный кошмар — сон, в котором было много боли.

Но она ему не поверила. Ну, что с ней такое может случиться…

… Она очнулась на полу. Что-то тяжёлое чугуном придавило её спину, не позволяя подняться, разве что поднять голову. Сашку распластали на каких-то плитах так, чтобы её руки-ноги оказались распяленными. Она не видела, что именно прижимает их к полу, но попытка даже шевельнуть руками или подтянуть ноги к себе, оказалась совершенно безуспешной. Та же тяжесть, что и на пояснице. Ничего не понимая, она повернула голову, стараясь определить хотя бы, где она находится. Но видела вокруг только пол. И, когда она собралась крикнуть, чтобы прекратили свои глупые шутки, и таким образом понять, где она находится (одно мгновение она вспыхнула от ужаса: неужели её снова перебросило в иной мир?!), как совсем рядом что-то тяжело прошуршало по полу, как будто открыли тяжеленную дверь. А потом послышался топоток множества быстрых и лёгких ног.

А в следующий миг Сашка закричала — изо всех сил: цверги били кончиками своих тонких мечей или чем там ещё по её ладоням. Захлебнувшись от боли, Сашка охрипла от крика, а потом и вовсе сорвала голос. И только в полуобморочном состоянии дёргалась от ужасающих уколов, когда оружие цвергов вонзалось в каменные плиты, пройдя сквозь её ладони, или соскальзывало с края кости… Милосердная тьма… И тупая боль, из-за которой продолжает, словно в припадке, дёргаться тело. Только всё слабей, потому что сил не оставалось… Совсем…