— Конечно там платят восемь серебряных, учитывая налоги которые власть города ввела на ввоз алкоголя. В результате, вы все равно заработаете меньше чем я предлагаю вам здесь и сейчас. Но я могу пойти вам на уступки. Шесть и семь десятых серебром за бочку.

— Вы правы в Кунуне и правда завышенный налог на алкоголь, но не настолько как вы думаете. К тому же, у меня есть друзья в кунунской торговой гильдии, так что выплачивать весь налог мне не придется. Тем не менее, вы мне нравитесь. Я думаю, что смогу снизить для вас цену до семи и семи десятых серебряных за бочку.

В трактире будо шумно. За каждым столом сидели компании караванщиков, кто напивался и орал песни, а кто спорил и торговался. Каждый из торговцев пытался впихнуть кому-то свой товар, особенно тот, который начал портитись.

За нами, скорее всего, еще ведется погоня, поэтому нам не желательно выделяться. Ну а как выделяться среди кучи торговцев? Я бы говорил наняться к ним в охрану. Конечно, Алана не сильно похожа на опытного головореза, но имеет военное воспитание и прекрасно обходится с почти любимой оружием. Всунуть ей в руки арбалет, кинжал на пояс и нацепить подходящую одежду и никто ничего не заподозрит. Ну и что с того что мелкая? Во многих семьях детей к работе пристраивают уже с десяти лет.

Но меня никто не спрашивал. Поэтому теперь Алана выдает себя за несуществующую дочь покойного торговца по фамилии Тришон, а я… Ну вообще-то я ни за кого себя не выдаю. Я гоблин который заключил контракт. А вот какой именно контракт, это уже посторонних не касается.

— Семь с половину серебряных за бочку, это моя последняя цена. И если вы выкупите у меня десять бочек, то я готов продать вам за пол цены повозку.

Сидячий напротив нас человек является классическим представителем своей профессии. Немного полноватый молодой человек с искренней улыбкой и хитрющими глазами. Такой человек будет умирающему от жажды воду по тройной цене продавать. Нет, я конечно тоже люблю когда чужие деньги оказываются в моих карманах, но этот парень даст мне сто очков форы.

— Господин Дровм, ваша так называемая повозка давно прогнила и разваливается на ходу. Я удивлена как она все еще стоит на колесах. Если вам так хочется от нее избавиться, то я приму его как подарок. Конечно заплатив по семь и шесть десятых серебром за бочку.

— Ну только для вас я готов на такую щедрость. Так мы договорились? Десять бочек лучшего гринтського вина по цене в семь серебряных шестьдесят медных монет за каждую и моя повозка в подарок. А как на счет коня? Заверяю вас, Серый, замечательный тяговый лошадь и я готов распрощаться с ним за соответствующую сумму.

Ну вот, опять. Да эта кляча едва на ногах стояла когда мы к нему подходили. Я удивлен как он еще от старости не умер. И если торгаш снова начнет задирать цену…

— …Не менее чем за пять золотых. Я готов поклясться именем прекрасной Лусиель что лучшего коня…

Нет, ну это уже наглость.

— ПЯТЬ золотых?!! Леди Тришон, я конечно не разбираюсь в торговле, но эту пародию на животное даже в моей банде жрать не стали бы. Одна кожа и кости. И он если чихнет то собственные легкие выплюнет. Три максимум, и то только из-за подков.

За нашим столиком наблюдали другие торговцы. Все таки, следить за конкурентами и собирать информацию это одна из основ торговли. Не знаю насколько страшный у меня был вид, но парочка из них аж подскочила от моего крика.

Еще в Железном я узнал что торговцев среди гоблинов немного. Нет, не потому что гоблины не умеют торговаться, просто мало кто из людей захочет вести дела с существом, которое может выпустить тебе кишки просто потому, что у него плохое настроение. Конечно не все мы такие, но случаи были. Поэтому с гоблинами торгуют исключительно контрабандисты, эти ребята привыкли рисковать.

Надо отдать этому Дровму должное, он спокойно, не снимая улыбку с лица, выслушал мои претензии. Это был не первый торговец у которого я таким образом сбивал цену, но видно первый на которого это не подействовало.

— Три монеты? Не знаю кулинарные предпочтения в вашей, так называемой, банды но я заверяю вас что…

— А мне кажется, что цена была озвучена подходящая. Если же вы с ней не согласны, то мы поищем другого коня. Не переживайте, я думаю вы с легкость продадите своего Серого кому-то из присутствующих здесь людей, или увезете его в Кунун и уже там получите его полную цену.

Торгаш сразу сдулся. Всем ясно, что коня он в Кунун не повезет, а здесь он никому не нужен. Единственная его ценность была в качестве тяговой силы для повозки (какая повозка такой и лошадь). А повозку он уже продал. Он еще немного поторговался, просто чтобы не потерять лицо, но все же смирился.

— Эх, от сердца отрываю, но чего не сделаешь для хорошего человека, забирайте.