Однажды он спросил: «Ты бы хотела жить где-то далеко от всех?». Я только и смогла ответить, что хотела бы для нас отдельный город.

— Он так мал, почему же тогда город?

— Ты его так назвала, Эль.

Я обернулась. Никого, кроме нас двоих. Тишина. Он и я. Куда все пропали? Мне хотелось спросить их, слышали ли они его слова. А, может, это я схожу с ума. Но, кажется, свидетелем всего этого действа была лишь я.

— Эль-Берд, ты должна уходить из этого места. Оно слишком тоскует по тебе, и потом не отпустит, — я смотрела в его зеленые глаза и не могла вымолвить ни слова. Сердцем я понимала, о чем он, а мозгами нет. — Твое спасение не здесь, а твоим друзьям оно не нужно.

— Я не смогу…

— Сможешь! Ты сможешь дойти до конца. Я верю в тебя, Эль-Берд, — это было последним, что он сказал, перед тем, как раствориться в воздухе.

Я почувствовала знакомый запах. Не могу описать, на что этот запах похож. Для меня это был запах осени. В ту самую секунду я поняла, как сильно хочу увидеть его снова. Того, кто назвался Корбитом. Может, я где-то уже слышала это?

Что делать? Что будет дальше? Как я должна поступить? Вопросы крутились у меня в голове, а вместо того, чтобы искать решение, я сидела на берегу и вырисовывала на песке линии. Санса с Карой все еще строили замки. Аэрон нашел в доме библиотеку, и уже несколько часов пропадал в книгах. Говорило только море. Оно, словно, шептало что-то. Солнце пряталось, а нам нужно было что-то делать.

— Эль, может, останемся? — спросила Кара, выводя округлости очередного замка.

— Нет, нужно уходить, а я даже не знаю, каким образом. Я увела вас из Колсвуда. Вместо того, чтобы искать выход, мы торчим здесь. Все по моей вине.

— Санса была важнее Колсвуда. Ты это прекрасно понимаешь, Эль.

Санса не понимала, о чем мы говорили, но почему-то заговорила.

— Серафима отвела нас и посадила в клетку. Мне было совсем не страшно, Кара. Она говорила о тебе, Эль! — Санса подползла ко мне. Она была вся в песке, и не удивительно. Даже моя рана была в песке.

— Что? — я старалась не выдавать свое удивление.

— Она сказала, что ты опасность для всех нас, и если ты проснешься, то все мы умрет навсегда.

— Проснусь?

— Может, это какой-то особенный сон, Эль, — задумчиво сказала Санса. — Я бы не хотела, чтобы ты проснулась.

Знать бы, что это значит. Если я проснусь, то все умрут? Может, и я умру? Все как-то сложно. Если выхода не найти, то что же делать?

Мы решили заночевать в этом уютном доме, который казался мне родным. Ночью я вышла на просторный балкон с видом на море. Луна была огромной и манила своим видом окунуться. Я быстро спустилась. Оставляя следы на песке, медленно пошагала к воде, которая оказалась теплой.

— Вода напоминает мне о легкости, какой-то особенной невесомости, — я смотрела, как Корбит лежит на воде, расставив руки в разные стороны. Он появился из ниоткуда, но почему-то это показалось мне обычным делом.

— Кто же ты все-таки? — он смотрел на меня, а я на его ямочки.

— Тот, кого ты никак не можешь ни вспомнить, ни забыть, — он сровнялся со мной на воде и подплыл ближе.

— Кто я?

— Та, что создала этот мир.

— И если я проснусь, то все умрут? — я набрала воздуха в легкие и пошла под воду.

Казалось, я больше не могла держаться на плаву. Меня, словно тянуло вниз. В какой-то момент я стала такой тяжелой. Перед глазами появился свет. Воздуха стало куда больше, и я увидела ту женщину. Я увидела маму. Она что-то кричала, но мне было так сложно разобрать ее слова. Кажется, она кого-то звала.

— Мне кажется, она шевельнула рукой. Кажется, она пошевелилась, ее голос почти срывался на истерический.

— О, Мисс, успокойтесь, ничего не случилось. Она все так же неподвижна.

— О, Гэбби, как долго она будет спать? Как долго?

Казалось, прошла целая вечность, прежде, чем я снова оказалась в воде. Все, что происходило дальше, напоминало танец. Море крутило меня, кидало в разные стороны, но все это происходило плавно. Оно было нежно. Словно, чьи-то руки подкидывали меня к небу и тут же бережно укладывали в свои объятья.

— Эль, чего бы тебе хотелось на день рождения?

— Хочу отдохнуть на море.

— Тебе нельзя. Ты и сама это прекрасно знаешь.

— Ну, мам, последняя воля умирающей, — Камила Трост лишь убрала платок в сумку.

В тот день она начала планировать нашу поездку. Вскоре мы сняла и большой просторный дом. Белоснежный дом средь пляжа. Там я встретила свою первую любовь. Он был таким красивым, а от его голоса пробегали мурашки по телу, но кому нужна была девушка, умирающая от неизвестной болезни. Только парню, умирающему от известной болезни.