Гататог Увенк, оценив диспозицию, довольно хмыкнул, недосчитавшись нескольких «слабых чужаков».

— Неплохо для фальшивки! — Пафосно начал он, правда, эффект немного смазался из-за постоянно бросаемых на обрывки молотильщика взглядов. — Пожалуй, ты достоин войти в клан… без права размножения, разумеется.

— А ты что за хрен с горы? — На диво флегматично поинтересовался Грант.

— Я — Гататог Увенк! — Гордо провозгласил тот.

— А я — Грант. Урднот Грант. — Выделил наш кроган название клана. Хорошо быть искином: отключил вокабулятор — и хоть обхихикайся! А этот «Бонд, Джеймс Бонд» всё тем же издевательски-ленивым тоном закончил: — И ты мне на хрен не сдался со своим кланом.

Увенк раздумывал почти секунду, но, в отличие от канона, спорить и убеждать в величии оказанной чести не стал, а сразу потащил дробовик, что-то невнятно буркнув — видимо, в ларингофон. Его спутники тоже схватились за стволы, но сначала к ним прилетели две перегрузки, лишив щитов всех, кто не пользовался биотикой, а остальных порядочно тряхнув, затем мощная зажигалка добила барьеры биотикам и основательно дала прикурить вообще всем, а потом с закладывающим уши воплем «Я КРОГАН!» прилетел Грант, разметав половину вражьего крантта, как кегли. Чудом устоявший Увенк сразу же получил по морде щитом, на отлёте прикрывшим нашего образцового берсерка от выстрела с фланга, и длинную очередь из пулемёта в упор, поставившую жирную и весьма кровавую точку в этом споре.

Возможно, увидев гибель вожака, остальные Гататог и сдались бы, но им тупо не хватило даже не мозгов — идиоты на Тучанке долго не живут — а всего лишь здоровья. Троих самых целых разобрали снайперы, а последнего запилил Массани в своей любимой манере — очередью на всю клипсу… только не подумайте худого — всё в голову, благо у гетской штурмовки кучность на зависть!

А в трофейный челнок мы запихнули голову молотильщика, но на стену вешать раздумали: в шлюз не пройдёт!

За штурвал челнока усадили Тали, выдали ей для поддержки напросившегося под предлогом «в «Томке» не толкаться» Гранта (думаю, что на самом деле ему просто хотелось поскорее похвастаться, а челнок всяко быстрее, чем колёса; я и сам хотел было к ним присоединиться, но посмотрел на изгвазданный кислотными останками пол и передумал, а Легион передумал, когда Тали «как бы незаметно» покосилась на свой дробовик), всех остальных снова утрамбовали в бронированное нутро вездехода и двинулись обратно в расположение клана Урднот: Мордин сообщил, что его группа уже «вышла на позицию», и ждать остальных он не видит смысла, дескать, в случае обнаружения «подкрепление не компенсирует потерю фактора неожиданности».

Пользуясь маскировкой, сканерами и возможностью полёта, Боба составил план территории оккупированного Вейрлоками заброшенного госпиталя, отметил на нём расположение бойцов и активного оборудования, и профессор фактически получил их на блюдечке… с поправкой на то, разумеется, что кроган — это всё равно серьёзный противник, даже если ты точно знаешь, где он находится, а он о тебе и не подозревает.

В отличие от игры, где разработчики оставили лишь один путь — тупо в лоб напролом, опытный диверсант взял с собой Касуми и Бобу и повёл маршрутом сложным, требующим скрытности и ловкости, а всех остальных под командованием Гарруса послал в обход мимо охраны. Первая группа должна максимально скрытно проникнуть внутрь, найти пленника и подготовить его к транспортировке- панацелин, конечно, творит чудеса, но рассчитывать, что пленник сможет идти своими ногами, точно не стоит… Вторая группа должна прийти на всё готовое и прикрывать отход — скорее всего, к этому моменту нас уже обнаружат, и объединение сил окажется для противников неприятным сюрпризом. В случае же, если вторую группу обнаружат раньше — она послужит отвлекающим фактором и тем самым всё равно поможет первой. При наличии неперехватываемой и неблокируемой связи план имел хорошие шансы на успех, и, разумеется, всё с самого начала пошло наперекосяк.

Для начала, первая группа обнаружила пропавшего Урднот Дарга — наполовину невменяемого от лекарств и упрямого, как все кроганы. Он было принял Мордина за Маэлона и пристал к нему с невразумительными расспросами, но потом пригляделся получше и гордо заявил, что останется тут — мол, лекарство от генофага важнее, чем его жизнь. В этом я был с ним даже согласен, вот только лекарство — не здесь, здесь только бесчеловечные эксперименты. Впрочем, у профессора нашлось достаточно колючек под языком, чтобы взятый, как ребёнок, на слабо, разведчик с рыком попёрся домой. Солус проводил пошатывающегося крогана очень задумчивым взглядом.