Ляо стала её утешать:

— Успокойся, всё нормально. Братец не пойдёт по стопам старейшины Чёу.

Невысокая метательница кинжалов с милыми кудряшками и веснушками косо посмотрела на среброволосую девушку.

— Похоже, ты совсем не знаешь своего братца!

Ляо удивилась:

— О чём это ты?..

Милки заступилась за свою лучшую подругу:

— Не вини её. Этот лицедей хорошо перед ней притворяется!

Взгляды девушек обратились на юношу с серебряными кошачьими ушками, который продолжал обниматься со старейшиной Чёу, как с любимым дедушкой!

«Лицедей!» — одновременно они внутренне возгласили.

Вскоре в толпе, как приливная волна, начался громкий шёпот. Не прошло и минуты, как девушки услышали передающеюся весть:

— Она здесь. Она пришла!

— Ну наконец!

— Почему её так долго не было?! От старейшины Чёу могла пострадать и я! Вон как его хитрющие, похотливые глазки на меня смотрят! Несмотря на то, что он обнимается со своим внуком, а всё равно пялится, словно взглядом раздевает и ощупывает интимные места!

Неля и Милки облегчённо вздохнули: «Она пришла!».

Послышался звонкий топот, будто кто-то бежал босиком.

Бам-с!..

Боевая Лу-лу в высоком прыжке с вытянутой прямой ногой вынесла старейшину Чёу.

Тот кубарем покатился аж до дальней стены!..

Девушка, мастер боевых искусств по рукопашному бою, с вечно полузакрытыми веками и полусонном взглядом негромко произнесла, без отдышки, будто бы и не бежала, и не прыгала вовсе:

— Старый развратник, опять до кого-нибудь домогаешься.

Боевая Лу-лу не носила обувь, вместо этого она, как мастер боевых искусств, стягивала лодыжки, щиколотки, запястья и руки — специальными бинтами.

Однако все знали, что не стоит заблуждаться о её силе. Даже без обуви она могла убить обычного зирана простым пинком!

Её физическая мощь была беспредельна!..

Старательно кряхтя, как двухсотлетний старик, старейшина стал подниматься на ноги.

— Лу-лу, ну нельзя же так с пожилыми людьми, а вдруг я однажды умру от такого удара!

Боевая Лу-лу с ушками, как у эльфийки, но со зрачками, как у дракона, которые были вытянуты в вертикальную длинную щель, фыркнула:

— Если ты умрёшь от такого слабого пендаля, то я лично куплю тебе гробик и оплачу твои похороны.

Старейшина наигранно ссутулился и пошаркал к Кей-пи.

— Ох-хо-хо-хох… совсем ты любишь своего дедушку… — пожаловался Чёу, держась за спину, будто двухсотлетний старик, с которого уже песок сыпется.

Девушка в широких, просторных штанах с вышитыми язычками пламени на концах и чёрном топике с вечно полусонным взглядом посмотрела на собравшуюся толпу.

— Если бы, мой любимый дедушка, не был бы таким развратником, то мы бы были самой любящей семьёй в мире! — парировала она жалобу старика в длинном парчовом халате нефритого оттенка.

Старейшина Чёу возразил, подняв руку:

— И вовсе я не развратник! Всего лишь одарил лаской… и то одну девушку!

Боевая Лу-лу, подойдя к старейшине, схватила его ухо.

— Пойдём, пока ты ещё кого-нибудь не развратил! — и потащила его к выходу.

Старик, у которого ухо оттянулось, как у слона, завопил:

— Ай-ай, больно же, отпусти.

Но боевая Лу-лу была непреклонна.

Так они и покинули временный лазарет.

Надо сказать, всё это время Киран не отрывал взгляда от боевой красавицы. Вернее, от её груди! Во-первых, они были большими! Во-вторых, топик настолько облегающий, что были видны соски! А в-третьих, когда она шла, то эти сладкие, сочные дыньки делали так: прыг-прыг… прыг-прыг…

Юноша с серебряными кошачьими ушками смотрел на них, как зачарованный…

— Мечта… мечта… мечта ожила!!! — громко воскликнул Киран. — Всё-таки есть ещё в этом мире добрые боги, которые дарят мне такие подарки!..

Неля и Милки недовольно посмотрели на Кей-пи.

Дзи-и-и… сверлили они его взглядами.

Подойдя к братцу, Ляо произнесла:

— Ты не должен так смотреть на девушку — это неприлично! — как заботливая фея, она тут же стала перевязывать те немногие раны, что он получил в бою со старейшинами.

Киран с благодарностью и любовью на неё посмотрел, и послушно согласился, кивнув головой:

— Конечно-конечно, я же хороший мальчик! — незаметно он улыбнулся, как самый блудливый котяра в мире.

Нели и Милки сокрушённо покачали головой. Его не изменить!..