А вот на следующий вечер, наедине с мамой, он раскрылся. Он рассказывал маме обо всем, о встрече со своей половинкой, о счастье и радости и незабываемых мгновениях, подаренной ему его Оленькой, о потере и разочаровании, о боли после расставания, о первой встрече с Наташей, о больнице, и о попытках спрятать себя в работе. И даже о том, как пожалел Наташу, после встречи с ней в клинике. Он изливал душу, то с печальной улыбкой, то с радостью, то с болью, то с искрами в глазах. Конечно, он догадывался, что отец не просто так нашел срочное дело поздним вечером, но был благодарен матери за это. Потом они еще долго сидели обнявшись и Маргарита Львовна потихоньку уточняла у него подробности. Способности к анализу Алексей унаследовал скорее всего от матери, она как никто другой могла из вроде бы никчемного разговора и нескольких брошеных мимоходом фраз сделать ошеломляющие выводы, которые, как правило, подтверждались. Вот и сейчас, еще в клинике она правильно предположила состояние Наташи и ее явное нежелание ехать домой, но никоим образом не связала ее интересное положение с Алешей, полагая, что тот встретил подругу одного из своих знакомых и не мог пройти мимо ее проблемы.

А вот выводы, сделанные Алексеем насчет Ольги смущали ее нелогичностью приписываемого ей поступка с характером девушки, проглядывавшим в каждом слове сына. Она чувствовала чудовищную несуразность, совершившуюся весной, но не могла нащупать нестыковок в изложении. Что-то не давало ей покоя, но чувство это было скорее интуитивным и не поддавалось логике, где все говорило о правоте Алеши.

Глядя, как загораются его глаза при упоминании имени девушки, или при описании какого-то эпизода, связанного с ней, Маргарита Львовна понимала, что он не скоро излечится от этой болезни, по имени Олюшка, а возможно и никогда.

Но она знала, что боль отступает, если у человека появляются новые проблемы. Поэтому она не только не возражала против помощи Наташе, но и полностью поддерживала ее. Действительно, там где в доме живут три человека, там разместится и еще один. Тем более, что большую часть года им и заботиться не о ком, кроме самих себя. А Наташа может стать общим «ребенком», который станет центральным ядром этой компании. Глядишь, и Алексей слегка забудется в хлопотах о Наташе.

А сейчас надо его немного остудить, пусть поживет недельку у нас, а там посмотрим… Хочется пообщаться с этой Наташей. Всякими правдами и неправдами Маргарита Львовна задержала Алексея у себя до конца недели, а в субботу вечером, за ужином, слегка склонив голову набок и глядя на сына любящим взглядом, спросила:

— Алеша, ты не хочешь пригласить нас Коленькой к себе в гости?

Отец с сыном застыли, не донеся вилки до рта. Маргарита Львовна не любила вмешиваться в дела сына, видя, что каждый раз, когда она бывает в его доме, он незаметно для себя ожидает реакции матери на все, что она видит, и поскольку мать всегда являлась непререкаемым авторитетом в делах семьи и дома, то Алексей старался ей угодить. А вот этого Маргарита Львовна не хотела категорически. Сын должен устраивать свой дом под себя, не оглядываясь на нее. Поэтому визиты их с мужем в дом сына становились все более редкими, а в последний год и вовсе прекратились. Тем неожиданнее прозвучал вопрос Маргариты Львовны для обоих мужчин.

— Мамочка, дорогая, ты же знаешь, что я всегда рад! — нашелся, наконец Алексей. Он уже понял подоплеку ее просьбы, но не видел в этом ничего предосудительного. Пусть посмотрит, меньше беспокоиться будет. — А когда?

— Да вот можно и завтра. Воскресенье, все дома, и тебе не на работу. Может, к обеду и съездим? Верочку повидаю, да и по Танечке соскучилась. Как вы?

Мужчины согласно закивали головами, и переглянувшись хором ответили:

— Конечно! Хорошо!

Устроенный в доме переполох сошел на нет. Стол был накрыт, горячее в духовке доходило последние минуты, печенье вынуто и остывало на блюде, и Вера, еще раз придирчиво осмотрев стол, устало опустилась на стул, кинув руки на колени. Теперь она спокойна, все успела.

Конечно же, она знала, кого они ждут в гости, еще с утра Алексей позвонил и предупредил ее, и особо попросил собрать всех, мотивируя тем, что родители давно не были и соскучились по всем домочадцам. И истинную причину столь резко наметившегося посещения Вера также предполагала, поэтому сразу обратила внимание на неброский, но очень милый костюм Наташи, удовлетворенно отметив, что у девочки есть вкус в одежде.

Со всеми сидящими за столом родители Алексея уже были знакомы, только отцу он представил Наташу, о которой тот хоть и слышал от Маргариты Львовны, но не был знаком лично. Девушка поначалу немного смущалась, но, похоже, что чрезмерная стеснительность не была присуща ее характеру. Через некоторое время она уже свободно отвечала на вопросы, не забывая при этом отдавать должное блюдам, а иногда и сама отваживалась кое-что спросить. Уж очень ее разбирало любопытство: и зачем Алексею дом, если он здесь практически не живет? и к чему содержать штат и круглогодично обеспечивать персонал? и, если уж так сложилось, почему родители не живут в этом доме? Но уже немного столкнувшаяся с тем, что можно спрашивать, а чего нельзя, Наталья решила, что подобные вопросы относятся как раз ко второй группе и вовремя прикусила язык, спросив что-то о предстоящих празднованиях Нового Года.

После обеда компания как-то сама собой распалась на группы. Николай Николаевич с Василием присели в кресла и затеяли партию в шахматы, Алексей подошел к Наталье, а Маргарита Львовна с Верой устроились на кухне. Татьяна Николаевна собрала со стола посуду и, оставив остальное на Веру, уединилась со своим любимым сериалом.