Подъехали, оставили машину на Василия и, минуя центральный вход, направились прямо к нам на террасу. Счастливые! Довольные! Прямо душа поет, глядя на них. И опять за ручки держатся. Дети, ей-богу, дети!

— Верочка! — Алексей подхватил Веру за талию, приподнял и закружил округлившую глаза женщину по террасе.

— Алексей Николаевич! — испуганно пропищала она, — что вы делаете!

Мы с няней зашлись смехом, так нелепо выглядела безвольно висящая, вытаращившая глаза, Вера в руках Алексея, не знающего на кого выплеснуть свое счастье.

— Верочка! — повторил он, поставив ее на ноги. — У нас все замечательно! Я здоров, мама скоро выпишется, завтра мы с Машей поедем ее навестить, а потом — свадьба! А сейчас — ужинать! Мы голодные! Всем, — он обернулся к нам, нахмурив брови, как будто только что заметил наш смех, — полчаса на душ и сборы! Жду в столовой! И вышел вслед за пулей выскочившей впереди него Верой.

Мы с Ольгой переглянулись и опять рассмеялись. Мне кажется, я впервые слышу смех своей няни. Значит, отпустило. Как же много горя приняла она на свои плечики, если не могла расслабиться.

Ужинали весело, с шутками, с предложениями и вопросами по поводу будущих событий. Вера выясняла дома ли будут проходить торжества, или в ресторане. Даже обычно отстраненная от всего Татьяна Николаевна, включилась в процесс обсуждения и предложила взять на себя оформление зала, если торжество состоится дома. Василий соглашался со всеми, только изредка улыбался краешками губ.

Меня, конечно же, забыли накормить. Хорошо хоть взяли с собой к столу. Поужинать-то я успею, а вот такое застолье мне очень интересно. Оказывается, не такой уж и строгий мой «папочка», а «мама» так и вовсе чудечко!

На следующий день после завтрака мои «родители» снова направились в клинику, прихватив меня с собой. В отделение сердечной хирургии нас, конечно же не пустили, но Маргарита Львовна спустилась к нам в небольшой уютный холл. Вполне себе живенькая, энергичная, довольная жизнью.

— Машенька! Девочка моя! — кинулась она ко мне, едва не напугав своим порывом. — Спасибо тебе, родная моя! — возбужденно благодарила она, не замечая ничего вокруг. — Ты вернула меня к жизни! И Алешеньку спасла от врожденной напасти!

Алексей с Ольгой, застывшие с первых слов Маргариты Львовны, и отметившие оглядывающихся на нас людей, синхронно вскочили и стали обнимать ее, приглашая сесть и успокоиться. Пока все устраивались, подошел и Николай Николаевич. Маргарита Львовна, оглянувшись по сторонам и заметив любопытные взгляды, только гордо выпрямилась, непринужденно улыбнулась. Она действительно забылась на радостях, но пусть все окружающие думают, что она это говорила в контексте того, что внучка заставила ее собраться с силами и вернуться к жизни. Да… небольшая промашка вышла, призналась она сама себе. Надо поосторожнее быть. Затем выкинула все из головы, взяла Машу на руки и осторожно, но крепко обняла.

— Спасибо, внученька!

Интересно, а она знает, что я не ее внучка?

То же повторилось и с «дедушкой», только обнимал меня он еще бережнее.

Ну все! Теперь я своя в доску для этих двоих! Что бы ни случилось — они мои бабушка с дедушкой!

Но, вспомним, за чем мы здесь. Я отстранилась от дедушки и произнесла:

— Ба-ба — на удивление, он или понял, или просто догадался, потому что тоже беспокоится, но передал меня обратно бабушке. А я снова дотронулась до нее, успокаивая и подбадривая, и заглянула в глаза. Таааак! Интересно! Я обернулась к Ольге и попросила айпад.

— Вам делали осмотр вчера или сегодня? — обратилась я к Маргарите Львовне.

— Нет, только позавчера, — растерянно ответила она, прочитав мой вопрос. — А нужно было? Что-то случилось?

— Нет, все хорошо. Просто тромб на сегодня почти исчез, видно, запустился обратный процесс. Давайте решим, убирать его сейчас, или подождем естественного рассасывания? Если будем ждать, то желательно прямо сейчас сделать снимок для сравнительного анализа процесса. Если будем убирать, то после все равно снимок сделать надо.

Мне кажется, лучше подождать до завтра. Тогда у врачей, получивших еще один промежуточный снимок, не возникнет вопросов к факту исчезновения тромба.

Маргарита подняла глаза на Николая. Видно, что ему очень хочется освободить жену от этой страшной болячки немедленно, но, понимая правоту моих слов, он согласно вздохнул и сжал руку Риты.

— Подождем.

Маргарита тоже согласно кивнула, а я добавила.

— Уверяю вас, сейчас нет никакой опасности. А завтра мы снова приедем и, если будут еще остаточные явления, я их уберу и тогда пройдем последнее освидетельствование. — Я улыбнулась. — Вы останетесь в истории медицины, как пример самопроизвольного излечения.

— И я тоже, — добавил Алексей, — у меня исчез моя «болячка», мои лечащие светила разводят руками. А я заявил им, что это у меня от сумасшедшей любви!