Завопив от боли, Воришка полетел за борт, а вот Димка буквально взлетел в лодку, один против восьми пиратов, — но лодка оказалась узкая, и рядом с ним стояло только двое, да и те без дубинок, с бесполезными сейчас луками. Они растерялись на мгновение, — и Димка врезал одному в челюсть, а второму влепил с ноги куда-то под юбку. Воришка широко разинул рот — и, скрючившись, свалился за борт. Второй выронил лук и свалился на руки сидевшего за ним. Третий, однако, успел схватить дубинку. Димка в ответ сцапал весло, — и они столкнулись с резким треском. Пират попытался пнуть его ногой, — но потерял равновесие и тоже кувыркнулся за борт. Зыбкая лодка качалась, и стоять в ней оказалось очень неудобно.

Теперь в ней осталось всего четверо пиратов, — и ни один уже не рвался нападать. Димка перехватил весло, и…

Четверо? А где же пятый?..

Он попытался повернуться, — но тут что-то сокрушительно ударило его по затылку. Мир взорвался фонтаном разноцветных искр и погас.

* * *

Очнувшись, Димка сразу пожалел об этом, — голова буквально раскалывалась, а бок дергало и жгло, словно к нему приложили раскаленный уголь. Сам он лежал на дне лодки, уткнувшись лицом в грязные связки сырого тростника, а в его тело упиралось несколько босых ног. Димка попробовал пошевелиться, и сразу же понял, что его руки и ноги ещё и связаны. Он в плену.

Живот при этой мысли свело, но всё же Димка испугался не так сильно, как боялся, — дикая боль в голове не оставляла места для переживаний. Мир вокруг плыл и кружился, его тошнило, в дополнение ко всему прочему. «Были бы мозги, — сотрясение было бы» — некстати вспомнилось мальчишке. Стало смешно, — но вместо смеха вышел судорожный кашель.

— Очнулся, гад, — сказал кто-то над ним. Голос был низкий и хрипловатый, какой-то грубый. Чья-то грязная пятка лягнула его в ухо, и Димка застонал от нового взрыва ослепительной боли. — Ты у меня ещё попляшешь. Мы вам всем руки-ноги повыдергаем, шончанскую казнь устроим.

Димка понятия не имел, что это за Шончан — но ему совсем некстати вспомнилась похожая поговорка про китайскую казнь, и это вовсе ему не понравилось. Он, правда, смутно представлял, что там имелось в виду, но память тут же выдала набор разных жутких вещей из арсенала гестаповцев. Воришки, конечно, не фашисты, — но с них вполне сталось бы поджарить ему пятки на костре или…

Димка сжал зубы. Думать о таких вот вещах не хотелось, — да и явно не стоило, если он не хотел запугать сам себя до одури.

— Димк, ты как?..

Он узнал голос Юрки, донесшийся откуда-то сзади, — но там тотчас же раздался звук удара. Димка дернулся — и тут же кто-то поднес острие кремневого ножа к его глазу.

— Молчи, падла, не то зенки выколю, — угроза казалась вполне реальной, и Димка с отвращением промолчал. Тут же его снова ударили по голове, и он даже перестал дышать, пережидая очередной приступ тошноты и боли…

— …было видно по всему гребаному миру, — донесся до него чей-то голос, когда муторная волна схлынула. — Крых совсем в корягу обурел. Нас Волки теперь вовсе со свету сживут. Я же говорил, что…

Снова глухой звук удара и чей-то возмущенный вопль.

— Заткнись, ты… — дальше последовал мат. Незнакомый, но несомненный мат. Димка постарался запомнить несколько слов — просто так, на всякий случай. — Драконова Флейта скоро будет наша. А с ней мы Волков к ногтю возьмем, и вообще всех. Понял?

Димка снова дернулся. Воришки знают о Флейте, — но откуда?.. Правда, он сомневался, что Драконы будут подчиняться этой глупой шайке, — если вообще станут её слушать, — но от этого ему было не легче. От разочарования Воришки наверняка просто сломают Флейту, — а тогда дома им всем не видать, как своих ушей, и они застрянут тут навечно, в компании вот с этими…

— Да где ещё та Флейта? — буркнул ещё кто-то. — Терри не сказал, где она.

— Скажет, — кто-то отчетливо сплюнул. — Крых шутить не будет. А эту падлу давно пора к ногтю. Обнаглел.

Итак, Терри, угрюмо подумал Димка. Остался и подслушал — или, что вернее, послал подслушать своих прихлебаев, которые и наплели ему невесть что. Мало ему точно не покажется, — но смеяться Димке не хотелось. Обломавшись, Крых — мама родная, ну и имечко! — точно отыграется на пленных, и если за себя Димка не очень-то боялся, — просто не верил, что ему станет ещё хуже, чем сейчас, — то за Юрку стало очень страшно.

— Может, причалим? — спросил ещё кто-то. — Костерок разведем, и по быстрому допросим этих… — Димка снова дернулся. Такое вот предложение совсем ему не понравилось. — Погони-то пока не видно.

— Будет, не сомневайся, — вожак снова сплюнул за борт. — Волки теперь совсем на рога встанут. На берег придется уходить. Всё равно, Флейта там где-то… Заодно пару Певцов поймаем и допросим хорошенько, как и что.

— Их поймаешь… — пробурчал второй голос. — Они же как мухи — не прихлопнешь.

— Ничего, про нору их мы давно знаем, — ответил вожак. — Обложим, — и никуда они не денутся. Кто-нибудь да выплывет, когда жрать захочет. Тут-то мы его и…

— Ага, а Волки рядом стоять будут и ждать.

— Посмотрим, — вожак снова сплюнул. Речь его звучала не совсем внятно, словно у него не хватало пары зубов. Передних, например. — Сами не справимся, — Терри поможет. Они ж ему доверяют, придурки.