Сначала повсюду виднелась лишь кромешная тьма. Эрик попытался набрать побольше воздуха в легкие, но, испытав странные ощущения при попытке сделать хоть один вдох, осознал весьма забавный факт. Дышать было попросту нечем. Не то, чтобы воздух перестал заполнять собой легкие Эрика, нет, просто в один момент исчезли сами легкие. Исчезло все вокруг. В какой то момент для Эрика перестала существовать сама потребность воздуха, хоть даже и в самых малых количествах.

Но вот уже через мгновенье неведомая сила подхватила Эрика крепкой хваткой и, набирая скорость, попыталась вытолкать его из окружающего мрака в пучину света. А свет, и правда, имел место быть. Более того, с каждой секундой он занимал все больше места, разгоняя окружающую тьму так, как дикий пес гоняет по двору стаю бездомных кошек.

Инстинктивно, почти окунувшись в это огромное облако света, Эрик попытался зажмурить глаза, но приближающийся свет не потерял от этого часть своих свойств, как обычно бывает, стоит только заставить веки силой мыслей опуститься. Наоборот, Эрик Майлз отчетливо понимал, что ни закрытые глаза, ни даже ладони, прикрывающие его лицо, нисколько не способствуют сгущению красок в более темные тона. Наконец, движение остановилось. Раскрыв глаза, Эрик увидел ту самую улицу, на которой находился каких-то пятнадцать минут назад и то самое жилое здание позади, ставшее его плахой. Но если Эрик и был удивлен чему-либо, то лишь одному.

В этом мире не изменилось абсолютно ничего из того, что было в мире, который сам Эрик покинул буквально несколько секунд назад. Его глаза смотрели на все то же небо с нежно проплывающими облаками и порхающими птицами где-то там, далеко. Солнце светило все так же ярко. Внизу гул машин хоть и стал немного громче, но это были все те же машины, что и раньше — на четырех колесах и с водителем внутри в придачу. Единственное различие, которое ощущалось визуально и, словно бы будоражило все тело, заключалось в… серости. Она была повсюду. Все, что теперь окружало Эрика, было той же самой картиной мира, какую он видел всю свою жизнь. Однако автора ЭТОЙ версии окружающего пейзажа словно бы ограничили в финансах. А потому, позволить себе купить краски, которыми можно было бы придать обстановке жизнь, оказалось невозможным.

Почуяв некое движение вокруг себя, Эрик огляделся. Образовавшаяся толпа людей, скопилась там, где он стоял. Проследив за тем, на что именно были уставлены взгляды зевак, Эрику стало крайне неловко. Толпа, как оказалось, окружала его собственное тело.

Эрик отметил, что, честно говоря, выглядел он паршиво. Даже его лучшая рубашка не спасала положение дел. В голове Эрика возникли десятки фрагментов из криминальных новостей вперемешку с просмотренными им за всю жизнь фильмами ужасов, но ничего похожего с реальностью он так и не отметил. Он, конечно, знал, что кровь и открытые переломы — это нечто вроде традиции при падении с высоты в сотни метров, но ему казалось, что выглядеть при этом, словно до падения тебя кто-то переварил в желудке, было вовсе не обязательно. Определенно, смерть на экранах была привлекательнее (если, конечно, транслируемые передачи не шли после полуночи).

Внезапно Эрик испугался собственного тела. Изуродованное и окровавленное, лицо трупа, который некогда являлся Эриком Майлзом смотрело своими широко открытыми глазами на чистое и светлое небо. Рот Эрика был слегка приоткрыт и из него, как и из глаз, стекали небольшие струйки крови. Вся остальная часть лица представляла собой огромное месиво из плоти и мяса. Инстинктивно призрак Эрика прикоснулся к своему астральному лицо, словно хотел проверить, все ли в порядке с его призрачной оболочкой. На удивлении лицо Эрика казалось ему осязаемым и более чем живым. Даже больше, чем при жизни.

"Если сейчас мое тело сейчас вдруг повернется ко мне и подмигнет, думаю я вполне смогу умереть второй раз от инфаркта — со вздохом подумал Эрик"

Однако до конца виду так и не было понятно, тело ли это Эрика Майлза, мужчины, которому внешне можно (при данных обстоятельствах уже нельзя) было дать около тридцати лет (Эрику было двадцать девять) и который при жизни имел недурную внешность, хотя с размозжённой головой этому не поверили бы ни проходящие мимо зеваки, ни даже он сам. Кто-то из толпы прохожих уводил рядом стоявших детей. По выражению их лиц нельзя было сказать, кому из них была противна данная картина, а кому наоборот. Кто-то говорил по телефону с операторами скорой помощи, и почему-то эта забота была Эрику чертовски приятна. А кто-то и вовсе только и делал, что кричал, ища в панике поддержку у других прохожих, но так ее и не найдя, принимался судорожно глотать воздух и беззвучна указывать пальцем на тело мертвеца.

"Да уж, массовка что надо — подумал Эрик, оглядывая столпившихся зевак"