Дальше дорога расстилалась и выходила во внешний мир: обширный и необъятный. Где-то там вдали находилось и ставшее печальным для Боба шоссе, но матерый дальнобойщик не стремился держать путь настолько далеко. Воспоминания об аварии Боб гнал, как сгоняют с лица и тела назойливых комаров, однако здесь возле мастерской атмосфера была совершенно противоположная душевному состоянию Боба Гаррисона. Сейчас ему вообще отчетливо казалось, что именно тут он бы и хотел встретить свою железную старушку. А возможно даже и собственную старость.

Тут было легко. В таком месте тело, словно само по себе отталкивалось от земли и, наполняя каждую клетку свежим воздухом, было готово порхать между десятками деревьев. Оно было готово прокатиться по свежей траве и под конец отдаться течению прозрачно-чистой реки. Тело словно было рождено стать частью всей этой лесной красоты.

Боб даже представил себе один день из жизни в такой местности: вот он выходит из своей лачужки, сонно пинает шишки и камни, добираясь до берега чистой и прозрачной реки, бодро омывает ледяной водой свое лицо и, наспех позавтракав, отправляется в такую вот мастерскую — ничем не примечательную, но давно ставшую родной.

Боб любил машины. А если учесть, что его хобби сопровождалось не только заработной платой, но и красотой природы, то что еще нужно? Несомненно, это было бы так: после рабочего дня Боб Гаррисон, разведя костер, занимался бы приготовлением какой-нибудь наваристой похлебки, приготовленной по старому рецепту и пахнущей так, что слюнки текли бы даже у слюнок. Под конец дня, попивая сваренный и горячий кофе, Боб уткнулся бы в какую-нибудь бессмысленную книжку, периодически прислушиваясь к тишине и покою. Вот как все это видел Боб Гаррисон.

Мечтая, Боб побрел к самой мастерской. Свой первый и, как надеялся Боб, последний грузовик он приобрел совершенно случайнейшим образом. Его малышка — Мерседес Акторс успела заработать неплохую популярность еще в конце девяностых. Как правило, Акторс приобретали очень часто, и какой-то их процент приходилось видеть не только в салонах, но и в мастерских. Свою «Каталину» Боб встретил именно в такой вот мастерской. По началу он был удивлен, что такая машина делает в подобном месте, но приглядевшись к ней поближе все вопросы отпали. Уже тогда Боб знал — он получит эту красавицу.

Среди дальнобойщиков это было распространенное явление — водительская романтика. В дороге, не считая дорожных путан, любимую женщину могла заменить тебе только твоя старушка на колесах. И у каждой такой старушки было имя. Обычно это было имя женщины, когда-то давно разбившей тебе сердце. Но при всем при этом это была любимая женщина. Это было самое важное. И действительно, свой Акторс Боб назвал именно в честь женщины, давно не молодой и, самое важное, верной, чего в современном мире так не хватает.

Он часто вспоминал ее. Вспоминал, как подобрал на дороге, когда его автомобилем был далеко не Акторс. Она не сопротивлялась Бобу, хотя не доверяла ему. Обессиленная и обезвоженная, она дала взять себя на руки и уже через несколько минут ехала в грузовике Боба, в тепле и уюте. Боб попытался разговорить незнакомку, но та лишь молчала и злобно смотрела ему прямо в глаза, ожидая очередного подвоха. Тогда Боб доехал до ближайшей забегаловке и купил себе и своей попутчице немного еды. Вкусный запах манил изголодавшую незнакомку, однако инстинкт самосохранения был сильнее и потому, стоило Бобу ослабить бдительность, напуганная попутчица отчаянно набросилась на своего спасителя.

Шрам от укуса до сих пор красовался на руке Боба Гаррисона, но порой все что он вызывал была не боль, но лишь приятный и теплые воспоминания.

Боб помнил, как тот день подходил к концу. Незнакомка, окончательно выбившись из сил все же поддалась своему опустошенному организму и мирно спала на соседнем сиденье Боба. Сам же Боб лишь с улыбкой поглядывал на попутчицу, переводя взгляд с нее на свою забинтованную руку.

Прошло время и незнакомка все же сумела найти общий язык с Бобом. А через семь лет она умерла. Бродячая собака, которую Боб назвал Каталиной, до сих пор рассекала дороги вместе с ним, в его сердце. Боб верил в это. Верил, как верит в восходящее солнце, но никогда не говорил об этом. Никогда и ни с кем.

Мерседес Акторс Боб Гаррисон приобрел в 1997 году. Уже тогда эта малышка выглядела не лучше, чем сейчас, в этой самой мастерской. Бобу Акторс досталась почти даром, так как мало кто верил в ее воскрешение. Но Бобу удалось собрать «Каталину» почти с нуля, в конечном итоге все его сбережения были истрачены.

«Все же самые большие деньги мы вынуждены тратить на самых дорогих нам женщин», — так тогда подумал Боб и за все эти годы ни разу не пожалел о своих вложениях.

Мастерская выглядела не слишком внушительно, однако тут было на удивление чисто и уютно. Само здание мастерской выглядело, как хорошо отделанный старый амбар, заточенный под починку автомобилей.