Выговорившись вдоволь, доктор Вагнер уселся обратно в свое кресло и принялся наблюдать за Эриком, ожидая разъяснений.

Первые несколько минут Эрик просидел в глубоком молчании. Переварив лишь малую часть всего того, о чем рассказал доктор Вагнер, Эрик со вздохом произнес:

— Как и всех, меня сопроводил к вам человек в костюме-тройке. Я уже упоминал об этом.

— Ах! — воскликнул доктор Вагнер, — Вестники Смерти! Должно быть, ваш Вестник что-то напутал. Да, бывали на моей практике подобные ситуации.

В этот момент, всего на один миг, но лицо Доктора Вагнера исказилось гримасой ненависти и отвращения. Однако, почти сразу же он взял свои эмоции под контроль и продолжил:

— Хотя Смерть всегда была внимательна в работе, и отличалась пунктуальностью и хорошими манерами.

Доктор Вагнер обдумывал ошибку Вестника Смерти.

Воспользовавшись молчанием доктора, Эрик произнес:

— Значит, Бога нет? Все эти философские вековые размышления о религии… пустая болтовня? Есть только подобие рая, ада и прочей чепухи? Вы хотите убедить меня, что создатели этого — сами люди?

— Абсолютно верно, — воодушевленно ответил доктор Вагнер, — а может быть и в корне не верно. Бог это ведь… что-то совсем другого уровня, понимаете? Конечно же нет, о чем это я. Я и сам этого не понимаю. Если Бог и есть, то он как экспонат в музее: можно смотреть, но притрагиваться, увы, не положено. Уж это-то я успел понять.

— Бред какой-то, — только и сказал Эрик.

— Человек никогда не дотянется до Бога. Бог не влияет на вашу жизнь, это единственный способ к вашему развитию! Если бы Бог жалел людей, помогал им и исполнял их молитвы, то люди не умирали бы вовсе! Никакой эволюции! Никакого прогресса! Никакой науки! Перенаселение! Геноцид! И конечно же, никакой самостоятельности. Так и ходили бы с дубинками и камнями! Но вы создали религию, целую систему, появились мы и… и у нас есть функции! Знаете, в чем заключается моя? Я принимаю здесь всех погибших людей, выдаю им дозу «Нирваны» и слежу за тем, чтобы их души преобразовались во что-то новое. Потом на смену им приходят другие и… это ведь весьма гуманно, знаете ли? Мы тут делаем доброе дело и всем от этого хорошо! Под действием "Нирваны" по другому и не бывает, м?

На лице Эрика ни дрогнул ни единый мускул.

Тут доктор Вагнер перевел дыхание и с радостью в голосе продолжил:

— Кстати, я благодарен вам, что в вашем представлении я не крылатый добряк с нимбом на голове. Эти атрибуты жутко мешают! Тут я простак доктор, и спасибо вам, мистер Майлз! Теперь я могу говорить открыто, потому, что у вас нет банального представления об ангелах! Я даже знаю наизусть значение слова гипертония! Но все это не столь важно, лучше подумайте вот о чем: если Бога создали не люди, то кто?

Доктор Вагнер всматривался в своего собеседника, пытаясь понять, как сильно может измениться человек, перед которым за несколько секунд открылась добрая половина всех философских и мировых вопросов бытия. Но кажется, человек по имени Эрик Майлз не был удивлен.

Тогда доктор Вагнер провел рукой по своим волосам и протяжно изрек:

— Вас привлекает медицина?

— Никогда не привлекал подобный род деятельности, — сухо ответил Эрик.

— Но ведь рай вы представили, как огромную больницу. Что-то тому послужило. Ну же, мистер Майлз. Подумайте.

Эрику не нравился тон доктора Вагнера. Он был с долей издевки и высокомерия, но подобный вопрос его заинтересовал.

После некоторых раздумий Эрик наконец-то произнес:

— Когда мой дед умирал от рака, я навещал его в больнице. Каждый день. Пока он не скончался на моих глазах.

«Тогда я был совсем ребенком и думал, что все умирают в больнице».

— А потому в вашем разуме рай запечатлелся, как больничная палата, — заключил доктор Вагнер, словно прочитав мысли Эрика, — да, это многое объясняет!

«Интересно, — подумал Эрик, — куда попал мой дедушка, когда из него медленно утекла жизнь? Переродился ли он? Что было раем для него?»

Эрику всегда нравились пышные волосы и усы дедушки. Он часто дергал за них, навещая деда в больнице. Абрахам Майлз всегда считал, что если ты настоящий мужчина, то растительности на тебе должно быть чуть меньше, чем на медведе. А борода, по мнению Абрахама, нужна была для того, чтобы в нее падала вся та еда, что успела вывалиться в процессе трапезы.

Эрик помнил не только внешний вид дедушки. Абрахам запомнился Эрику вечными военными байками, которые он так яро и с энтузиазмом рассказывал внуку. Большинство из них были, конечно же, выдумкой, и таким образом дед хотел лишь лишний раз заставить внука смеяться. Однако подлинные истории Абрахама Майлза тоже были настоящей находкой. Например, дедушка Эрика любил рассказывать, как однажды в столовой он ради развлечения своих друзей по роте начал жонглировать обеденными яблоками. Все шло хорошо вплоть до того момента, когда Абрахама не застукал командир роты.