— Мой друг сказал, что меня в школе спрашивала моя родственница с севера, — медленно проговорила Ада, наблюдая за лицом крёстной. — Но мама не говорила, что у нас есть родственники на севере. Она даже о вас ничего не говорила.

— Скорее всего, обозналась. С кем не бывает.

— Она знала моё имя и фамилию. И пришла в мою школу. Как это может быть совпадением? — Ада заметила, как тётя прищурила левый глаз, а затем расслабленно улыбнулась. — Вы не верите?

— У тебя такой возраст, Ада… Сейчас всё принимаешь близко к сердцу. Не переживай, хорошо?

— Поняла, — кивнула Ада.

Поняла. Что вы что-то недоговариваете. Ада насупилась, и всю дорогу спутницы молчали. Выставка проходила в небольшом павильоне под крышей. Там, между увитыми плющом колонн, расположилась выставка картин акварелью — пейзажи, портреты, коты, цветы, коты в цветах…. Очевидно, художнице нравились кошки — они были изображены на каждом втором холсте. Ада сделала несколько десятков фотографий, пока тётя отошла к своим знакомым.

— Ты слишком много фотографируешь.

— Артём!

Мальчик, в рубашке и галстуке, стоял рядом. Ада улыбнулась ему. Значит, он цел и невредим. Теперь он уж точно не отвертится!

— Я фотографирую, чтобы сохранить воспоминания.

— Фотография — это не воспоминание, — Артём постучал по голове. — Вот здесь — настоящие воспоминания. А на фотографии лишь картинка.

— Я творческий человек. Тебе меня не понять, — отмахнулась Ада.

— Я — Мазикин, моя мама организовала эту выставку. Но половина работ — мои.

— Твои?!

Ада поражённо смотрела на мальчика. Вот какие они, настоящие художники — тихо стоят в сторонке и творят шедевры. Девочка неловко переступила с ноги на ногу. Молчание начало затягиваться, напоминая просроченную ириску.

— Ты красиво рисуешь, — наконец, сказала Ада. — И твоя мама тоже.

— Спасибо. Давай возьмём себе лимонада?

Артём кивнул на далёкий столик с фуршетом. Ада кивнула. Она сразу поняла, что мальчик хочет с ней поговорить без свидетелей. Ребята отошли и налили себе лимонада в высокие стаканы. Пузырьки защекотали нос.

— Ты прости, что я убежал, меня срочно позвали, — Артём виновато улыбнулся. — Но зато я кое-что узнал. Например, то, что ты Самородок.

— Сейчас за такие оскорбления врежу, — прошипела Ада.

— Я не оскорблял тебя, — поспешил оправдаться Артём. — Просто ты жила на Земле, и силы в тебе проснулись сами по себе, понимаешь? Так бывает. Дар не по наследству, а просто так.

— И что мне делать с этим даром? — Ада понизила голос — рядом прошёл какой-то человек. — У меня нет волшебной палочки, и я ничего особенного в себе не находила.

— Раз ты смогла срезать золотую розу, то у тебя уровень энергии выше среднего! Ты бы стала настоящим меморианом.

— Так скажи, что мне делать, чтобы им стать?

— Нужно найти…

— Артём!

Мальчика окликнула женщина в цветастом платье. Артём подбежал к ней, на последок виновато улыбнувшись подруге. Заиграла спокойная музыка. Люди расселись по столикам у стены. Ада потеряла тётю из виду. Она немного потопталась на месте, а затем заняла единственное свободное место — за небольшим столиком, за которым уже сидела толстая бабуля с кроваво-огненной шевелюрой. На её мясистой шее висела дюжина бус и кулонов, которые при каждом её движении издавали увесистое «блям».

Ада неуверенно поздоровалась, но бабуля уже была полностью увлечена художницей, вышедшей на небольшое подобие сцены. Девочка обратилась в слух, но её ждало разочарование. Беседа затянулась, как ни странно, о том, как же плохо сейчас приходится Земле, как тяжело выживать растениям, и что людям необходимо хранить воспоминания о самом необычном и прекрасном — о цветах. Артём стоял в сторонке с самым траурным видом, и Ада готова была поспорить, что его мысли очень далеко от этой выставки. В конце этой экологической речи раздались жиденькие аплодисменты. На место художницы вышла смазливая девчушка с тёмными, а местами алыми кудрями. Она гордо вздёрнула подбородок и положила на плечо белую скрипку. Ада тут же подняла фотоаппарат.

— Не стоит, — раздался тягучий голос. — Потом проблем не оберёшься. Ты ведь не местная, верно?

Ада повернулась к бабуле. Та не спеша попивала откуда-то взявшийся кофе. Девочка послушалась и вернула фотоаппарат на место. Бабуля довольно улыбнулась и запустила к Аде через стол какой-то золотистый шарик. Девочка поймала его.

— Что это?

— Что это? — Бабуля хихикнула. — Конфет не видела? А ну-ка, детка, покажи свои ручки.

— Простите?

— Протяни мне свои руки.

Ада, всё ещё не понимая, чем этой женщине не угодили её руки, выполнила просьбу. Бабуля ухмыльнулась, едва взглянув на них. А затем так сильно стукнула чашкой по столу, что на узорчатую скатерть пролилось несколько угольных пятен. Ада убрала руки под стол. На всякий случай.