Шторы распахнулись. В дневном свете силуэт Камелии казался совсем прозрачным. Она подошла к окну и зябко взялась за плечи. Файрон, немного помедлив, подошёл к ней.

— Тебя что-то беспокоит?

— Скажите, Файрон, вы правда так уверены, что стоит доверить поиски детям?

— Детям, — повторил Файрон и посмотрел вверх, на перистые облака. Небо было безмятежным и нежно-голубым. — Порой нам приходится жертвовать чем-то. Им придётся пожертвовать детством, чтобы оставшуюся жизнь прожить в мире.

— Вы говорите так, будто дети — это лишь способ спасти Иноземию. Не лучше ли всё же найти способ, который поможет искать Образы взрослым, готовым рисковать меморианам? — Горячо спросила Камелия. — Почему именно дети?

— Эти правила придумал не я, — вздохнул Файрон. — Дети — обладатели самой драгоценной души. Образы не откроются тому, кто уже преступил во взрослую жизнь. У нас нет выбора. И нет времени. Но не волнуйся, с нашими избранниками всё будет хорошо.

— Не волноваться в наше время невозможно, — ответила Камелия и повернулась к Файрону. — Обещайте, что они не будут ничем рисковать.

— Не могу, — Файрон поджал губы. — Прости, Камелия, но я просто не могу. Никто не знает будущего. Ну, за исключением Властелины, конечно. И почему тебя так волнует судьба Хранителей?

— Я не хочу спасаться ценой детей, которые даже не знают, на что идут.

Камелия торопливо пошла к дверям, распахнула их одним движением и почти бегом бросилась к лестнице. У подножия её схватил за руку Виктор. Девушка обернулась. Мужчина ответил непонимающим взглядом.

— В чём дело, Камелия?

— Просто я немного переволновалась, — ответила девушка, отводя глаза. — Мне нужно идти.

— Давай я тебе сегодня помогу с работой. Или хотя бы провожу до кабинета…

— Спасибо, за заботу, — девушка нежно поцеловала Виктора в щёку и, отойдя, выгнула спину. Из позвоночника вырвались четыре стрекозиных кружевных крыла, и Камелия улетела в огромное распахнутое окно.

Виктор расстроенно опустил голову. Едва силуэт Камелии растворился в небе, мужчина почувствовал стук за спиной.

— И не мечтай.

— Властелина! — Удивлённо воскликнул Виктор, оборачиваясь. Он был настолько шокирован, что не мог подобрать слов. — Вы…

— Вам не быть вместе, поверь мне, — продолжила Властелина, медленно спускаясь по ступенькам. — У меня для тебя личная просьба. Особая и тайная. Ты ведь меня не подведёшь?

— Н-нет, — запнулся Виктор.

— Вот и славно, — пропела женщина, грозно сверкнув маской.

Медленно, но верно на землю спустились сумерки. Ада сидела на ступеньках больницы, охватив колени руками. Щёки словно стянуло плёнкой от слёз, а глаза очень сильно щипали. Сколько девочка не твердила себе, что всё хорошо, ничего хорошего в её ситуации не было. Ей звонил Лёвка, спрашивал, где она. Ада выслушала его и выключила телефон. И так понятно, что он ей не поверил.

Девочка шмыгнула носом и подняла взгляд на сереющее небо. Что теперь делать? Куда идти? У неё теперь нет дома. И мама пропала, словно полностью растворилась из этого мира. Крёстная говорила что-то про Воспоминание.

Точно!

Ада подскочила и повесила сумку за спину. Нужно вернуться в Волеград. Там она узнает, что произошло с мамой, а Артём и Алекс ей помогут. Девочка перевела взгляд на цифровые часы на стене больницы. Полвосьмого. У неё пятнадцать минут, чтобы успеть на электричку. Ада хрустнула кулаками и помчалась по улице.

— Билет до Волеграда! — Выкрикнула она, вбегая в зал с кассой. Пугающее мгновение она думала, что ей скажут, что такого города нет.

— Пожалуйста, — кассирша протянула ей билетик.

Ада сунула в ответ деньги и помчалась на перрон, и вовремя — электричка уже приближалась. Девочка заскочила в неё и села в первый вагон. Мирно застучали колёса, и электричка продолжила свой путь. Ада спрятал лицо в ладони. Главное — не отчаиваться.

— Остановка станция Волеград.

Ада подскочила на месте — она задремала. Девочка схватила сумку и подошла к дверям. Никто не повернул в её сторону головы. Даже те поздние пассажиры, которые не спали. Ада наклонилась к ближайшей женщине.

— Извините, вы не выходите в Волеграде?

— Девочка, сядь на место, не надо бегать по вагону. Мы ещё не приехали.

— Ясно…

Ада спрыгнула на землю. Значит, никто даже не замечает остановки здесь. Никто, кроме неё. Девочка побрела по уже знакомому маршруту. Уже наступила ночь, и прохожих на улицах заместили многочисленные коты с медальками на ошейниках. Камешки на них сверкали в темноте. Ада однажды едва не наступила на чёрного кота, слившегося с дорогой.

— Сколько же вас здесь, — пробормотала она, обходя кота стороной.