— Ты хочешь сказать, что этот бедолага — маг? — с любопытством наклонившись, всмотрелась в лицо мумии. На мгновение мне показалось, что его лицо как-то неуловимо изменилось. — Может, снимем?

— Думаешь, стоит? — Эйнар скептически оглядел высохший труп. — Думается мне, что не зря его тут приковали. Ты погляди на его клыки. Мне кажется, этот маг был вампиром при жизни.

— Ты прав, — откуда-то сверху спустился Вильям. — Это — вампир. И не просто вампир, а высший вампир. И ещё… он жив.

Все мы сначала удивлённо замерли, а потом слитным движением отшатнулись от алтаря, опасливо посматривая на то, что, по словам Хорта, было живым.

— Ты… уверен? — шёпотом поинтересовалась, недоверчиво поглядывая на запылённый скелет, обтянутой жёлтой ссохшейся кожей. — Если это опять твои шуточки, Вильям…

— Да не шучу я. Что я живого от мёртвого не отличу? Вот ты, например, мертвее некуда. А он живой.

Я буквально задохнулась от возмущения. Как это так? Я нормально выгляжу и мертвяк, а эта мумия живая оказывается. Причём выдал всё это Вильям таким тоном, будто говорил о том, что само собой разумеющееся.

Но потом, поглядев на старательно выдержанную физиономию Хорта, поняла, что этот кусок говорящей энергии снова надо мной издевается.

— Вильям, — прошипела, оглядывая в поисках чего-нибудь, чем можно запулить в несносного призрака.

— Без членовредительства, — приподняв руки вверх, Хорт взлетел вверх, оттуда наблюдая за мной. — Капните на него кровью, сразу поймёте, что я прав. Вы тут сами как-нибудь, а я пойду, гляну, что там ещё есть интересного.

Сказав это, Хорт быстро скрылся за стеной, будто торопился смыться от нас. Правильно, если бы остался, я рано или поздно придумала бы, как ему наподдавать.

— Будем пробовать? — Ренольд подошёл к алтарю и скептически оглядел предполагаемого вампира. — Что-то я сомневаюсь, что в таком высохшем теле может всё ещё теплится жизнь.

— Я тоже, — Эйнар поддакнул, осторожно при этом потрогав пальцем оголённый участок кожи мумии. — Он совсем сухой. Такое ощущение, что подожги и он моментально вспыхнет.

— Так, если честно, то мне жутко интересно, кто это и из-за чего его тут приковали, — начала я, подходя ближе и осматривая небольшие клыки. Впервые вижу вампира, а сушёного так вообще. — Давайте, оживим, но мирил снимать не будем. Мало ли, это какой-нибудь жуткий тип вроде Мора. Отпустишь его, а он потом полмира вырежет или высосет.

— А если наврёт?

— Да, что ему стоит наврать нам?

Кажется, мы все стали крайне недоверчивыми.

— Ничего не стоит, — кивнула. — Но, не оживив его, мы ничего не узнаем.

— Хорошо, но мирил не снимаем, — Ренольд достал нож и чиркнул себя по запястью, поморщившись.

Густые капли крови тут же начали стекать вниз прямо в чуть приоткрытый рот мумии.

Минут пять ничего не происходило, я даже начала костерить Вильяма, который нам набрехал. Но тут кровь стала буквально на глазах впитываться, а потом предполагаемый вампир дёрнулся, отчего мы все как один отшатнулись.

Откровенно говоря, так страшно мне не было даже в междумирье. Почему-то вампиры у меня ассоциировались с этакими кровососами, которые со злобным смехом пьют кровь у невинных девственниц. Девственницей я не была, но всё равно было жутко. Тем более атмосфера располагала бояться.

Ещё несколько минут ничего не происходило, а потом послышался сдавленный хрип. Ренольд отошёл и быстро замотал порезанную руку тряпкой. Я, приблизившись, на автомате подлечила его, только сейчас подумав, что наши метки больше не работают. Видимо, перегорели.

Вытянув шею, глянула на мумию. Что могу сказать? Внешне вампир почти не изменился. Хотя, сейчас он выглядел ни как засушенное несколько столетий назад тело, а засушенное несколько десятилетий назад тело. То есть, можно сказать, выглядел он получше, но его внешнему виду всё же было далеко до состояния хотя бы нормально.

— Целый литр выхлебал, — возмутился Ренольд, посматривая на пошевелившего пальцами вампира.

— А ты как хотел? У него же сейчас в организме вообще нет ни капли жидкости, вернее не было. Понятное дело, что так просто он не оживёт. Теперь моя очередь, — подойдя к алтарю, Эйнар глянул на вампира и едва не отшатнулся. Я тоже подошла, сразу же понимая, что так взволновала Асвальда. У мумии были открыты глаза. Ещё мутные, почти незрячие, но явно не принадлежащие сухому трупу. — Эй, рот открой.

Вампир сразу же подчинился, причём, весьма охотно, раскрыв рот по максимуму, на который был способен.

Эйнар проделал то же, что и Ренольд, то есть порезал себе запястье. Кровь у него была чуть темнее и немного гуще. И, видимо, вкуснее, так как вампир чуть ли не заурчал, будто довольный кот.

Я стояла рядом и смотрела, как ещё мгновение назад тусклые глаза становятся живыми и влажными. Как кожа, сухая и жёлтая, становится упругой, гладкой и светлой.