— И зачем мы сдались? — Вильям, сделав круг почета по камере, вылетел наружу, принявшись с любопытством, которого в этом духе было немерено, все осматривать. — Как интересно, а людей здесь довольно-таки много. Интересно, и зачем их всех тут держат?

Так, бурча и ворча, он улетел из зоны видимости, но я ещё некоторое время слышала его голос.

— Лер, ты как? — спросил Эйнар, которого сунули в камеру напротив.

Я пожала плечами, улыбнувшись.

— Всё нормально. Ренольд, твоя магия тут работает? — спросила, сама при этом проверяя свои способности. Как оказалось, моя лечебная магия мне вполне себе подчинялась.

— Нет, — ответил Риваль, при этом он, как мне показалось, очень удивился.

Я, кстати тоже. Насколько я видела, ничего на него не надевали, на меня тоже. И если не это, то, значит, само место не даёт магии работать. А как же моя магия, в таком случае? Насколько я помню, Ренольд однажды сказал, чтобы лечить — необходимо создавать плетения. Но я так не делаю.

— Это похоже на тот прибор, который блокирует магию? Ну, помнишь, ты рассказывал, ещё в академии такой есть, — я не стала напоминать ещё об одних событиях, при которых мы познакомились с этим прибором. Ни к чему это, не самые приятные воспоминания.

— Нет, не похоже, — тут же отозвался Риваль. — Если в том случае напоминает, будто тебя отрезали от магии, выставив между вами стену, то здесь, словно из меня её выкачали, оставив самые капли, чтобы я не умер от магического истощения. Хотя даже так, ощущаю я себя не очень хорошо.

— Это стены, — послышался голос в соседней камере. — Стены в этом месте выкачивают вашу магию, а так жизненную энергию.

— Но зачем это нужно? Чтобы маги не могли освободиться?

— Я не знаю. Нам никто ничего не говорит. Наши тюремщики, знаете ли, не самые общительные ребята. За весь год я не услышал от них ни слова.

— А до этого вы, где были?

— Прошу прощения, меня зовут Карл Мироб. Я обычный барон южных провинций. Пять лет назад, когда на престол взошёл новый король, с нас стали требовать всё увеличивающуюся дань. Дошло до того, что моя казна совсем опустела, а селяне начали пухнуть с голоду. Я возмутился, но в наказание мой сын погиб. Я понял, что так просто ничего не будет, попытался поднять восстание. Три года мы пытались исправить хоть что-то. Моё баронство совсем опустело, а нас, в конце концов, поймали. Не знаю, где остальные, но меня привели сюда. Кормят исправно, но ничего не говорят. Переговариваясь друг с другом, поняли, что в этот коридор попадают люди, у которых есть хотя бы капля магической силы.

— Бежать пробовали? — поинтересовался Эйнар.

— Пробовали, но как потом узнали, это место сосёт не только магическую силу, жизненную тоже. Я через несколько месяцев нахождения тут, не нашёл в себе силы добежать даже до выхода, потерял сознание. Тут умирают, парень, постоянно. Медленно, но верно, это место пожирает людей.

Мужчина замолчал, а откуда-то издалека послышался женский плач. Это место перестало казаться мне таким уж неплохим. Нахмурилась, смотря на Эйнара, который, в свою очередь, пытался достать клинки из пространственного кармана, но ничего у него не выходило, отчего эльф всё больше злился.

Ну, если подумать, то понятно, зачем этим сульмам держать людей в таком месте. Они питаются энергией, здесь её отбирают. Видимо, куда-то она сливается, а они потом её употребляют. Люди тут как скот, который поставляет сульмам пищу. Не удивлюсь, если есть места, подобно этому, только рассчитанные не на магов, а на обычных людей.

Вот только не понятно, зачем, в таком случае, гробить население. Будь я злодеем, то заботилась бы о людях, а потом, когда в моих тюрьмах умирали, то пополняла пустующие места новенькими с поверхности. Люди постоянно куда-то пропадают, а если делать это грамотно и не так уж часто, то можно очень долго сидеть на халявной энергии и не париться сильно. Так зачем? Не думаю, что сульмы глупее меня.

Значит, им, либо не нужны лишние люди, либо с того, что они погибают в мучениях, имеется своя выгода.

— А ведь от страданий тоже можно собрать энергию, — пробормотала я.

— Верно.

Я вздрогнула. Так погрузилась в свои размышления, что появление Вильяма стало неожиданностью.

— Ты что-то нашёл? — тут же спросила, замечая на его лице хитрющую улыбку. — Рассказывай.