К вечеру пришлось остановить Прибоя. Мои силы закончились. Несколько раз чуть не свалилась с высоченного коня. Прибой пожалел меня и опять опустился на колени, помогая спуститься на землю. Слезала долго со стонами и кряхтением, несмотря на то, что должна была уже привыкнуть к верховой езде, да и шаг у коня Черномора был на удивление гладким. Но попробуй просидеть целый день в одной позе, на живом объекте, несущемся со страшной скоростью, одновременно уклоняясь от пролетающих мимо веток! Клубочек, словно нарочно, вёл прямиком по лесу. Прибою это, похоже, никаких неудобств не доставляло - где не мог обойти без затей перепрыгивал, вызывая у меня остановку дыхания и повышенное сердцебиение. В конце концов, обняла коня за шею, зажмурила глаза и принялась молиться всем силам этого мира, чтобы не свалиться на полном ходу.

Едва спешившись, предотвратила очередную попытку бегства клубочка. Себе в заслугу поставить это не могла - Прибой удачно подфутболил рванувшийся клубок и тот, словно мяч в ворота, влетел мне в ладони. Руки устали, видимо, не так, как спина и попа, среагировали на инстинктах, я крепко ухватила вредный "гаджет" и мгновенно засунула его за пазуху, где он немного подёргался и притих. Уф!

Лежанку в этот раз соорудить оказалось не из чего. Ни топорика, ни ножа чтобы нарезать веток. На то, чтобы нарвать травы вместо матраса не осталось сил. Пришлось лечь прямо на траву. Благо, Прибой нашёл полянку с густой и мягкой. Несмотря на усталость, заснуть не удавалось. Я лежала, уставившись в звёздное небо, слушала, как рядом переминается с ноги на ногу мой скакун.

За пазухой заворочался узелок, в который был завёрнут Золотой Петушок. Достала. В слабом свете звёзд с трудом видела свои руки. Но стоило развязать ткань, как крохотная птичка засияла собственным светом! Вот это да! В шатре у Наинэ он так не сиял! Не просто светит, рассмотрела я! От крохотной фигурки рассыпались мелкие, но очень яркие искорки, правда, отлетали не далеко, практически сливаясь с собственным сиянием птички. И искорки горячие, даже запахло палёной тканью.

Перехватила птичку так, чтобы крепко, но осторожно держать за лапки. Крохотные чёрные глазки, похожие на блестящие маковые зёрнышки пристально смотрели на меня, но клювик даже не открылся! С благодарностью погладила рубиновый гребешок, уж очень не хотелось заворачивать свой импровизированный фонарик обратно - пятно света от фигурки было пусть и не большим, но таким уютным!

И тут пришло в голову - а если попробовать разжечь костёр от искорок, которые испускала птичка? Сомневаться себе не дала и, покряхтывая, на коленях поползла по полянке, собирая ветки, которые хватило бы сил наломать помельче. Самые тонкие собрала в пучок, который поднесла к Золотому Петушку. Пучок вспыхнул, как от спички. Странно, почему прошлой ночью никакой реакции со стороны Петушка не было?

Костёр разгорелся медленно, но с его появлением я оказалась в маленьком круге света и тепла. Протянула руки к огню и поняла насколько замёрзла. Всё же конец лета. Несмотря на, тёплое еще солнышко, уже не жарко, а ночи так и совсем становятся холодными. Тут дал знать о себе и мой бедный голодный живот. Наверное, по древней ассоциации - костёр равно еда. Прости, милый, но сегодня тебе ничем не могу помочь! Оставшиеся яблоки надо растянуть неизвестно на какое время, съем пару утром. Оставалось представить, что я профилактически голодаю перед тем, как надену любимое платье...

Тихо хмыкнула, посмотрела на Прибоя, который подобрался ближе к огню. Чётко виднелась только большая голова с блестящей гривой, подсвеченная жёлто-оранжевыми сполохами огня. Остальная громада коня едва виднелась за кругом света. Прислушалась к ночным звукам и опять легла, крепко обняв котомку, на которой очень удобно было расположить голову. Ещё немного полюбовалась огнём, плясавшим свой танец на ветках. Костёр грел не только тело, но и душу. Стало спокойнее, уставшее тело понемногу расслабилось. Маленький круг света, который образовался вокруг огня, успокаивал.

Подползла ближе к костру и прижала к груди маленькую тёплую фигурку Петушка. Он успокоился, спрятал крохотную головку под крыло и, похоже, крепко уснул. Убрала птичку за пазуху, не заворачивая в ткань. Душа наполнилась благодарностью за минуты покоя и чувство защищённости, подаренные огнём. Если Петушок решит сбежать, пусть так и будет! Не хочу держать силой, просто не хочу, я не Наинэ!

Глаза закрылись сами собой. Я пригрелась и незаметно заснула...

Проснулась оттого, что замёрзла до стука зубов. Единственными источниками тепла, хоть немного согревавшими меня, оказались талисман и Петушок. Костёр давно прогорел и погас, даже угли стали серыми и зола не шевелилась.

Потянулась, пытаясь размять сведённые за ночь неудобной позой мышцы, открыла глаза и... Завизжала! Рядом с моей головой лежала тушка зайца. На шее зверька виднелись кровавые дырки, словно от клыков...

Мама родная! Откуда он тут взялся?!

Оглянулась по сторонам, никого, кроме Прибоя не увидела. Вокруг всё так же тихо и спокойно, только улетала с переполошным криком какая-то пичуга, спугнутая моим визгом...

Громко забурчало в животе, словно желудок напоминал, что заяц это не только ценный мех, но и еда... Один вопрос - как эту тушку превратить именно в еду! И почему заботливый некто не принес этого зайца хотя бы в разделанном виде?! Обидно!