Проще было бы считать ее полувоплощенной домовой сущностью, кем она и являлась, но у кого-то было завышенное самомнение.

– А во мне в последнее время ты не чувствуешь каких-то магических изменений? – Вот я и добралась до своего вопроса. Сердце замерло в ожидании. – Силы не стало больше?

Отмалчивалась Дейлис долго, надежда на ответ почти растаяла…

– Нет, – наконец выдала вредная сущность. – Все как было.

И на что я надеялась?

Как же тогда эти моменты восприимчивости к чужим личностям?

Время поджимало, а прийти к обоснованному и правдивому выводу прямо сейчас не было возможности, так что мне не осталось ничего другого, кроме как проснуться окончательно и собираться на работу.

Мост промелькнул так быстро, что я вспомнила испугаться, только когда он уже остался за спиной. Надо чаще засиживаться с Милли за полночь у камина, обсуждая всякие магические штучки. Ну, начиналось с них. Потом темы как-то незаметно сползли на мужчин. И пусть их ни у одной из нас пока не предвиделось – даже не хотелось, если честно, – болтать было весело и интересно. Милли рассказала, как пошла в то заведение перед свадьбой и… она правда провела ночь с совершенно незнакомым типом! Возможно, магом. Но это не точно. Сумасбродка как есть.

Мрак, как кофе хочется…

Однако перевести дух с кружкой заветного напитка не удалось. Не успела я дернуться в ее сторону, как в общем пространстве возник Холд. Судя по решительности, застывшей на его лице, в рабочий день придется вливаться немедленно.

– У нас вызов. Предположительно, проклятие. – Взгляд на меня. Потом на Ири. И вновь на меня. – Клодия, едешь со мной.

Ух ты!

И шефу даже заставлять его не пришлось.

В экипаже с нами оказался Стеш Рихтон, штатный артефактор отдела по расследованию магических преступлений. Мужчины негромко переговаривались по работе. Мне же только и оставалось устроиться на сиденье и любоваться городом через окно. Утренняя суета шла на спад, служанки и домохозяйки возвращались с рынков, и из их сумок торчала зелень, сквозь большие окна таверны было видно, как женщина в форменном платье вытирает столы, – и все это пронзали золотые лучи холодного осеннего солнца. Мне нравился Регьярд. Пока я не ощущала здесь себя дома, но мне определенно нравилось это место.

Перед домом, недалеко от которого остановился экипаж, наблюдалось оживление: больше десятка человек, живо обсуждающие что-то мужчины, взволнованные женщины… и все такое нарядное… По-моему, здесь готовились к свадьбе.

На языке вертелся вопрос, но Холд мгновением раньше начал давать пояснения:

– Сегодня должно было состояться бракосочетание старшей дочери начальника городской стражи. Вроде бы им обещали свое покровительство высшие фейхи, но, насколько знаю, фейхи не явились. Зато невеста схватила какую-то гнусь и теперь украшает родительский дом живой статуей.

Сдержать сочувственный вздох оказалось выше моих сил.

– Перед тем как попасть под темные чары, девица мерила прабабкину фату, – продолжал чуждый сочувствию и прочим сантиментам Холд. – Возможно, дело в ней.

– Или же фейхи преподнесли подарочек, – предположил Рихтон, перехватывая свой артефакторский чемоданчик. – Сам знаешь, какими они бывают затейливыми.

Мнительность, конечно… но у меня метка под рукавом пронзительно зачесалась.

Уж я-то их штучки испытала на себе!

– Знаю, – подтвердил Холдфаст. – Поэтому мы здесь.

Он имел в виду конкретно себя и меня, а не вообще любых сотрудников отдела. Я давно вычислила, что он там на особом положении. Его задействовали только в особо заковыристых делах, работе с аномалиями или фейхами, обычными же преступлениями занимались другие.

Невыразительно кивнув людям у входа и проигнорировав их вопросы и восклицания, Холд устремился прямо к месту событий. И мы тенями скользнули за ним. Если Рихтон еще держал деловитый вид, то мне приходилось прилагать немыслимые усилия, чтобы не глазеть по сторонам.

Интересно, этот дом с душой? А она такая же вредная, как Дейлис?

И…

Конты, столпившиеся вокруг остолбеневшей невесты, закудахтали что-то о вопиющем нарушении приличий. На что бесцеремонный маг предложил им вытащить из-под действия чар свою дочь-внучку-племянницу самостоятельно. Заодно напомнил, что время играет не на их стороне. Протесты немедленно стихли.

Восхищаюсь им. Иногда.

Но большую часть времени он меня бесит.

– Где фата?

Пока Холд работал, я могла себе позволить разглядывать предсвадебный беспорядок в комнате невесты и немного завидовать. Если бы не магия, если бы все пошло тогда иначе, я бы тоже пережила это. Еще несколько лет назад. И родители были бы живы…

Невеста оказалась потрясающе красивой. И застывшей. Она стояла неподвижно, как настоящая статуя, но едва заметно дышала.

Это же хороший знак, так? Пока жертва жива, всегда остается шанс ее спасти?