Но готова поклясться: Милли ничего, кроме одежды и прочих личных вещей, из дома не взяла. А вот за то, что не оставила где-нибудь там мерзопакостную порчу, не ручаюсь. Пусть бы и оставила!

– Так понимаю, ты ищешь способ покинуть город? – миролюбиво уточнил Холд у герцогского наследника, пока мы ждали Милли.

То есть я помогала ей собираться и одновременно старалась не упустить ни слова из того, о чем беседовали мужчины. Они нас ждали. Ну и обсуждали всякое важное, да.

– Аномалии больше никак не касались меня. Вчера запрет сняли, – отозвался парень. – И… отец злится.

– И что там?

– Ни одного благоприятного дня, – поморщился Виордан. – Если верить Милли, в ближайшем будущем я не уеду. Но, может, у нее просто мало опыта в ведьминских делах?

Милли откуда-то из недр гардеробной гневно фыркнула.

Как выяснилось, она тоже прислушивалась.

– Может, – легко согласился Холд.

Самые дорогие вещи, вечерние платья и дорожные костюмы, закаленные в магическом пламени для прочности, она оставила. Не приблизилась и к сейфу с драгоценностями. В чемоданах с нами уезжала только обычная одежда, несколько памятных книг и кукла, которая принадлежала Милли еще с детства.

Дымок почти кубарем скатился по лестнице и успел выскочить на крыльцо за миг до того, как закроется дверь. Чихнул в усы и проворно залез на самый большой чемодан.

Надеюсь, хотя бы он оставил там что-нибудь справедливое.

Когда приехали, Виордан первым бросился помогать Милли затащить все внутрь. Там им уже говорила что-то воодушевленное Дейлис, и на улицу тянуло запахом недавно испеченных пирогов.

Меня же за запястье придержал Холд… и как-то так вышло, что я рядом с ним у экипажа и осталась.

– Стэбб не успокоится, ты же понимаешь?

Большим пальцем маг потер нежную кожу, и вверх по руке побежали мурашки. Вырвался шумный, но умиротворенный вздох. Да, это тебе не болючая метка.

– Не сомневаюсь в этом.

– Милли может уехать в столицу. Она вон уже и друзей влиятельных завела. – Холд указал взглядом на остановившийся неподалеку экипаж наследника, несколько дней назад счастливо возвращенный ему Управлением. – А я в таком случае позабочусь, чтобы Регьярд не выпустил Роди.

А он может?

Глупый вопрос, который мне хватило ума не задать вслух.

– Идея принимается? – Не получив реакции, Холд повернул меня лицом к себе, придвинул ближе и требовательно навис сверху. – Поговори с ней.

– Я потеряю самую близкую подругу, – произнесла жалобно.

– Зато она будет жива и в относительной безопасности.

Он прав.

А я эгоистка.

Глаза кольнули подступающие слезы.

Холд вздохнул… и его теплое дыхание осело у меня на губах. Когда именно его лицо оказалось так близко? И все ближе…

Сердце взволнованно замерло.

Губы почти столкнулись. Я уже ощущала его тепло. Понимала, что должна остановить нас, но…

Амулет под кофтой вспыхнул.

Холд отпрянул от меня и озадаченно потрогал затылок.

– Что это?

– Подзатыльниковая порча, – припомнила я.

Мрак, мрак, мрак!!!

Но ведь все правильно. Мы не должны.

Почему тогда я чувствую… разочарование?

– А… – протянул напарник и как-то странно посмотрел на меня. – Ладно. Подумай, о чем я тебе говорил. И поговори с Милли. Увидимся завтра.

Я кивнула и направилась к дому.

Душа требовала что-нибудь разбить, но не уверена, что Дейлис оценит столь бурное проявление эмоций.

– Клодия? – подскочила ко мне ведьма. А ее фамильяр перебрался ко мне на плечо и в качестве моральной поддержки лизнул в щеку. – Что случилось? На тебе же лица нет…

– Подзатыльниковая порча, – повторила еще раз.

А про себя пришла к неутешительному выводу: я окончательно запуталась.

Несмотря на уютное обволакивающее чувство, будто кто-то незримый пел неслышную колыбельную, ночью я почти не спала и впервые сама встала рано. Дейлис даже никакого замечания по этому поводу не отпустила. А Дымок сначала сидел на бортике ванны и услужливо подавал мне то мыло, то губку, а потом – на туалетном столике. Успокаивающе терся об меня, пока я делала макияж, а потом создал тончайшее облачко из духов и на мгновение окутал меня им. Я вскрикнула от неожиданности, но аромата осталось ровно столько, сколько было нужно.

– Прекращай грустить, – в конце концов не выдержал фамильяр. – Иначе я тебя покусаю.

Губы дрогнули в улыбке.

Впервые за долгое время я чувствовала, что у меня почти есть семья.

Поначалу еще было немного диковато, что по дому свободно разгуливает магическое существо, похожее на большую крысу, только с милыми ушками, носом-пятачком и намного пушистее. Но теперь это совсем прошло. Он не крыса, он Дымок. И он наш.

– Я в порядке. – Улыбка получилась хоть и искренней, но грустной.

– Врешь, – фыркнул в усы опоссум. – Ну поцелуй его сама, если так хочется! Амулет с порчей, кстати, разрядился, можешь его снять.

– Не хочется, – буркнула, проверяя содержимое поясной сумки.

– Опять врешь, – неодобрительно резюмировал мой хвостатый собеседник.