И сейчас, вместо того чтобы попытаться уснуть, я стояла над ним и внимательно разглядывала каждую мелочь. Потрогала бинты, чтобы убедиться, что они точно сухие. Наткнулась взглядом на полоску темных волос, убегающую под пояс штанов. Огонь смущения не только опалил щеки, он прокатился жаркой волной по шее и плечам, а румянец, я уверена, терялся где-то под халатом. Но все же я не отвела взгляд. Маг спит и ничего не узнает, а значит, ничего и не подумает. Можно позволить себе чуточку больше.

Внимание скользнуло выше, по крепкому животу и мускулистой груди, к поросшему темной щетиной подбородку, надолго застряло на недовольном лице. Холд шумно вздохнул. И еще больше нахмурился. А я… присела рядом с ним на кровать. Ему же дали какое-то лекарство. Должен спать крепко до утра. А мне вдруг нестерпимо захотелось стереть хмурую морщинку у него между бровей.

В самом деле, чего он вечно такой мрачный?

И что они все придумали, какой из него поклонник?

Не для меня точно.

Совершенно невозможно.

Исключено.

Под моими прикосновениями хмурое лицо неуловимо разгладилось. Пальчики переместились со лба на щеки. Я тихонько вздохнула. Холд ощущался не слишком горячим. Если у него и был жар, то небольшой. И магические процессы, запущенные лечением, я чувствовала щекотным покалыванием на коже. К утру он должен быть в порядке. Ну, может, рана будет заживать немного дольше.

Замечательно. В конце концов, он мой напарник, наши силы связаны… нормально, что мне не все равно.

Ой. Когда это я успела придвинуться так близко?

А Холд улыбается… надеюсь, во сне?

Хотела отшатнуться, но на спину вдруг легла ладонь, удерживая. Через халат показалось, что она обжигает.

Мрак…

– Я проверяла, есть ли жар, – пояснила спокойно. – Пусти.

В конце концов, он не знает, как испуганно колотится мое бедное сердце. Испуганно и… самую капельку взволнованно.

– Клодия, – Холд открыл глаза и посмотрел на меня совершенно ясным взглядом, – ты очень красивая.

– Кажется, у тебя все-таки начался бред, – заметила я сочувственно и демонстративно приложила ладонь к его лбу.

Лоб по-прежнему ощущался нормальной температуры.

Видимо, «какой-то бред» – состояние этого мага в целом по жизни. Досадненько.

– Нет. – И пальцы слегка погладили сквозь шелк халата.

Ага, не одна я так умею.

– Ты сам сказал, что я некрасивая, – напомнила одному забывчивому типу.

– Я не так сказал. – Как оказалось, он все помнил получше меня.

– И что я тебя не привлекаю. – У меня еще не закончились аргументы.

– Я врал, – интимно прошептал маг.

А потом надавил ладонью мне на спину, опрокидывая на себя.

Я пискнула и уперлась ладонями ему в грудь, но это не спасло. Положение получилось пикантное. Я чувствовала каждую его твердую линию. И он тоже наверняка меня прекрасно чувствовал через тонкую ткань. К счастью, халат не распахнулся, он до сих пор оставался прохладной преградой между нашими телами. Я смущенно сопела куда-то Холду в грудь. Он грел дыханием мне макушку. Так пролежали несколько тягучих мгновений.

Потом наглый маг подтянул меня повыше, чтобы чуть сдвинулась к его здоровому боку, и ноги тоже оказались на кровати.

– Каймон Холдфаст! – опомнилась я.

– Ну какая же ты громкая! – прикинулся умирающим этот гад.

– Пусти меня немедленно!

– Мы оба устали. Ты тоже потратила много сил, просто еще не научилась чувствовать себя. Залезай под одеяло и давай спать. Обещаю вести себя прилично. Кстати, сообщение в Управление я отправил. Нам дали два дня на восстановление. Ты просто умница.

У него бы ни за что не получилось заговорить мне зубы, но предала моя же собственная магия. Если ее можно называть моей. Эта гадость тянулась и ластилась к магу, только что не урчала. Не прошло и нескольких мгновений, как я обнаружила, что уютно прижимаюсь к его боку. Беззвучно обругала себя. Чуть сменила положение.

– Расскажешь, что именно произошло? Почему аномалия напала на тебя?

– Завтра. – Холд вроде бы ничего не сделал, но светильники погасли.

Я нервно завозилась.

Большое тело рядом напрягало, пугало, немного волновало и… грело. Последнее ощущалось ярче всего. Приятно.

Голова гудела от усталости. И ноги. Веки казались противно тяжелыми.

– Погодники, – произнесла я срывающимся шепотом. – Они погибли…

– Вот поэтому тебе сегодня лучше спать не одной, – тихо заметил Холд. – Ты еще не привыкла к такому. Впрочем, не думаю, что к этому можно привыкнуть.

Он теснее прижал меня к себе. В таком положении мне оставалось лишь прижаться щекой к его груди.

– Бабушка Розабель жива. И она не совсем бабушка. Ты знал, так? – Я все никак не могла перестать болтать.

А пусть поймет, что спать со мной не так и удобно.

Чтобы не возникало соблазна повторять опыт.

– Угу.

– А что нас чуть ли не сватают?

– Ага, – сонно.

Вот что за непробиваемый тип?

Как он смеет спать, когда я с ним делюсь новостями и переживаниями?!