Ладно. Не то чтобы я против.

Совершенно не против.

Отправив Милли сообщение, я пошла в душ. В планах на вечер было посидеть в библиотеке фейхов, потом поужинать только вдвоем с Каем, макая картошку на длинных палочках в расплавленный сыр, оказаться в его объятиях… а при мыслях о дальнейшем низ живота сводило истомой.

Хух.

Сладкий сон какой-то.

Слишком сладкий, чтобы быть реальностью.

Во всяком случае, моей реальностью.

Наверное, зря я это подумала, потому что тревожная мысль взяла и сбылась. Хорошо, я утрирую. Просто как всегда невовремя вспомнилось кое-что существенное: тогда… ну, перед тем как Холду пришло сообщение насчет Роди, моя восприимчивость напоролась на знакомое «что-то не так». В отрыве от всего прочего оно роли не играло, но если добавить другие разрозненные кусочки… Цельной картины я все еще не видела, но кое-какие догадки уже оформились. И теперь не терпелось поделиться наблюдениями с Холдом.

Интересно, а он сам что-то такое заметил?

Может, все ерунда и я себе просто напридумывала…

Но само ощущение, что мне теперь есть с кем поделиться и обсудить и этот «кто-то» весь мой с потрохами, толкало вперед.

В смысле, назад.

Круто развернувшись, я вновь прошла замаскированную туманом завесу, пробежала коротенький коридор… чтобы замереть, точно пораженная молнией.

Холд был не в кабинете, он как раз только что открыл дверь.

А на пороге чарующе улыбалась Нияти…

Мое бедное сердце подстреленной птичкой рухнуло куда-то в желудок.

– Впустишь? – Гостья томно взмахнула густо накрашенными ресницами.

Я присела за разлапистым растением в кадке… впрочем, мне бы и одной кадки прекрасно хватило. Замерла, старательно игнорируя жгучий стыд и еще более жгучую ревность, и обратилась в слух.

– Я занят. – Лед в голосе Холда заставил мою птичку встрепенуться. – Давай к делу.

Красотка с тенью недовольства обозрела дверной проем, полностью занятый Холдом… ну не под руку же ему нырять?.. и навесила на лицо нежную улыбку.

– А что, если я соскучилась?

– Не вынуждай напоминать, каков мой дар.

Короткая тишина.

Изо всех сил я взывала к восприимчивости, но – глухо! Когда надо, этот дар совершенно бесполезен! Не может же быть такого, что они оба совсем ничего не чувствуют.

– Ладно. – Нияти кротко потупила глазки. – Несмотря на то, как мы расстались, я рада, что ты в порядке.

– Дальше, – поторопил ее Холд.

– Исанар все же твой брат…

– Так и знал, – для Холда ее заход не оказался неожиданностью. – У тебя все?

Маску кротости держать долго Нияти не смогла.

– Небо, ты все такой же упертый! С тобой совершенно невозможно разговаривать!

– Очевидно, все, – подытожил Холд и попытался закрыть дверь, но нахалка ему не дала.

– Он не просит ничего сверхъестественного, просто хочет встретиться с тобой, – быстро затараторила она, вцепившись в руку бывшего мужа. – Знаешь ли, он тоже до определенного момента ничего не знал о твоем существовании. Ну, что ты жив. И как бы ты ни злился, он не виноват в том, что с тобой случилось.

Пламенную речь она, похоже, репетировала каждое утро несколько недель подряд, потому что каждая эмоция звучала ровно в том месте, где ей полагалось. Убедительно. Даже слишком.

Впрочем, может быть, я предвзята.

– Я тебя услышал, – тем же равнодушным тоном сообщил Холд. – Всего хорошего.

– Кай!

– Что-то еще?

– Ты не мог бы проводить меня до замка? Нас, знаешь ли, не очень хорошо встретили.

– Нияти, привыкай, у тебя здесь больше нет моей защиты, – с усмешкой бросил Холд. – Но не стоит бояться, люди у нас хорошие. Худшее, что тебе грозит, это пара пятен от тухлых помидоров на юбке.

И, не слушая, что она там еще лопочет, закрыл дверь.

– С-с-сволочь! – донеслось с той стороны.

Но Холд уже повернулся к двери спиной.

– Клодия, вылезай, хватит прятаться.

Ой.

Неловко…

Отсиживаться в своем укрытии дальше было бы смешно, и я осторожно высунулась из-за кадки.

– Это не то, что ты подумал.

– То есть ты не пряталась там и не подслушивала? – скептически уточнил Холд.

Надеюсь, румянец стыда к моему желто-серебряному облику хоть сколько-то идет.

– От неожиданности! Я шла с тобой поговорить… а тут она.

– Хотя бы теперь ты знаешь, что не к кому ревновать. – Холд как-то вдруг оказался рядом, зарылся пальцами в мои волосы, приятно пощекотал за ушами.

Ммм…

– Ничего я не ревновала!

– Клодия, я же менталист.

– Иди лесом!

Я вывернулась и, сгорая от смущения, рванула прочь.

В одном права эта Нияти: он невозможен!

Бессовестный маг позволил мне удалиться на некоторое расстояние, лишь потом напомнил:

– Ты хотела мне что-то рассказать.

Мрак.

Но это важно. Важнее моего смущенного самолюбия.