Кейлен выглянула в окно. Да, вон уже бегут к конюшням.

Ничего… сейчас разберутся как-нибудь.

Остается только надеяться, что Кейлен все делает правильно. Что не помешает чему-то важному сейчас.

Они осознали сразу, рванулись бегом. Оба. Кейлен видела в окно. Сначала выскочил Говард, Тодд за ним. Но Тодд бегает быстрее и уже на лестнице он обогнал.

Потом тихо… пока они где-то там… Потом топот по коридору. «Пошел вон!» — Тодд рявкнул на охрану, так что даже Кейлен захотелось пригнуться. Еще мгновение и вот он уже стоит перед ней.

И в двух шагах замирает.

Смотрит.

— Ваша милость… — недоверие в голосе. — С вами ведь все в порядке?

Смотрит на нее.

У него разбита губа, ссадина на подбородке и на скуле. Солома, застрявшая в волосах.

Спокойно. Все хорошо.

— Да, все в порядке, — говорит Кейлен. — Меня просто заперли в комнате, и не было другого способа позвать.

Чуть-чуть стыдно, но Тодд вдруг так улыбается, что становится легко и почти весело.

И вдруг он словно вспоминает о чем-то.

Быстро снимает с шеи какой-то шнурок, там небольшой кругляшок-оберег, какие носят охотники. Протягивает ей.

Костяшки на правой руке сбиты, немного крови…

— Возьмите, — говорит ей. — И спрячьте быстро. Я потом объясню, но пусть будет у вас.

Шаг вперед.

Кейлен еще мгновение мнется.

— Что это?

Тодд быстро оглядывается на дверь, там топот…

— Кольцо… второе, как у вашего мужа. Разбейте и увидите. Пусть будет у вас.

Кейлен берет, и едва успевает. Потому что в дверях появляется Говард.

— Отойди от нее! Быстро! Не смей!

Весь красный, пытается отдышаться.

Тодд улыбается. Демонстративно приподнимает руки, отступая.

— Все хорошо, — говорит Кейлен. — Мне уже лучше.

Быстро прячет шнурок с оберегом за спиной.

— Лучше?! — в голосе что-то вскипает. — Что это значит?!

Почти ярость. Так, что становится не по себе.

— Тихо, — холодно говорит Тодд. — Вы же не хотите, мессир, чтобы ей на самом деле стало плохо?

— Это обман? Вы сговорились?!

— Тихо, — повторяет Тодд, чуть прикрывает меня собой.

— Что ты творишь, Кейт?! — возмущается Говард. — Это немыслимо! Что ты себе позволяешь?

Тодд пытается что-то сказать, но Кейлен может и сама.

— А что позволяешь себе ты? — говорит она. — Это мой дом. Но ты приказываешь своим людям не выпускать меня из комнаты? Ты пытаешься судить моих людей в мое отсутствие? Кто дал тебе такое право? Король? Если бы это было так, ты бы давно уже тряс этим указом у всех перед носом. Но ты просто решил приехать и взять то, что тебе не принадлежит.

— Я всего лишь забочусь о тебе!

— Обо мне не надо так заботиться! Я могу позаботься о себе сама. Я готова была слушаться Элмера, потому что он мой муж, потому что он тут хозяин. Но не тебя. Если у тебя есть, что предъявить моим людям, говори мне, а я уже решу, как поступить.

Лицо Говарда идет злыми красными пятнами.

— Этот человек убил твоего мужа. Не сам, но он отдал приказ. У меня есть свидетель. Он убийца.

— И где этот свидетель?

— Кейт…

— Где?

— Он опасается за свою жизнь. Он пришел ко мне за защитой, и я не мог не выслушать. Я обещал позаботиться…

— Ты готов позаботиться обо всех. Сегодня в полдень, Говард. В Большом зале. Я, ты, сэр Тодд, твой свидетель и все, кто пожелает присутствовать. Если у тебя есть обвинения, то будет суд. Я выслушаю и приму решение.

— Ты? — едва не брезгливость в его голосе.

— Я, Говард. Как леди Последнего утеса. Здесь право судить имею только я.

На самом деле, от всего этого почти трясет. Коленки трясутся, и к горлу подкатывает тошнота. Кейлен никогда не делала такого, не говорила так. И сейчас не вполне уверена, что имеет право.

Но иначе не может.

Очень страшно. Уши горят.

— Ты совершаешь ошибку, Кейт.

— Какую? Собираюсь судить человека по закону?

— Потворствуешь убийце. Он убил Элмера, а потом сделает то же самое с тобой. И твоим ребенком.

— У него уже была отличная возможность сделать это. И не раз.

— Возможно, он просто ждет удобного случая?

— Возможно, ты сам решил воспользоваться случаем, Говард? У тебя всегда были сложные отношения с отцом. И дома ты не хозяин. Надеялся, что будешь хозяином здесь?

— Что ты себе позволяешь?

— Разве нет?

Кейлен изо всех сил старалась выпрямиться. И подбородок выше, как учили.

Хотя слезы отчаянья наворачивались на глаза.

Говард долго стоял… потом шагнул ближе.

— Кейт…

— Не подходи к ней, — тихо сказал Тодд.

Тихо, но так, что даже Кейлен вздрогнула. Внушительно.

— Да как ты…

— Ты видел, на что я способен, — сказал Тодд. — Хочешь испробовать на себе? Не подходи к ней.