— А по-твоему нет? Я нашел и схватил убийцу лорда Утеса! Восстановил справедливость.

Все так, да. Осталось только мир и покой восстановить. Или тут тоже есть план? Если беспорядки дело рук Милроя, то теперь все может улечься и успокоиться? Все это понятно. Вот так просто?

Но это кольцо на пальце Говарда… нет, оно то самое, тут можно не сомневаться.

— В этом кольце ведь магия, — сказала Кейлен. — Ты сам пытался его использовать?

И Говард как-то нахмурился, насторожился.

— Что ты знаешь об этом?

— Ничего, — Кейлен покачала головой. — Мне просто казалось, что для того, чтобы кольцо слушалось тебя, важна правильная кровь. Кровь троллей, наверно.

Говард ухмыльнулся, как-то нехорошо широко и криво.

— По-твоему, в нас с тобой этой крови нет? Вот эта магия в крови… Ты думаешь, нет ничего? Если мы не носимся с этим так, как северяне, это не значит, что ничего нет! Тебя просто не учили в детстве, а меня учили. Зачем тебе? Твое дело — только рожать.

Щеки вспыхнули.

Кровь и сила лесного народа, да, Кейлен знала. Все старые дома ведут родословную издалека, все они не вполне люди, у всех предки более могущественные. Кровь Леса… Но ведь это не то? Или это не важно? Важна магия…

Но даже не это…

Говард носит кольцо, словно он теперь тут хозяин. Вот что смущает.

Просто по праву победителя, как трофей? Или что-то еще?

И вот тут трубят с башни. Кто-то едет.

И это не Тодд, потому что тогда бы трубили иначе.

Ник Сазерлан появился в сопровождении десятка людей.

Так показалось вначале.

Причем, половина из них — явно люди короля. И не простые люди. Из всех Кейлен встречала только лорда Макмилана, он приезжал к отцу по делам. Советник короля? Зачем он здесь? Подтвердить королевскую волю?

Сазерлан — очень высокий, крепкий мужчина на таком же огромном вороном жеребце. Не мальчик уже, хотя возраст определить почти невозможно, но однозначно ясно, что лорд Никлас молод и полон сил. Было в нем что-то неуловимо-нечеловеческое, словно действительно той крови едва ли не большая часть. И эта сила чувствовалась без сомнений. Превосходство.

Так, что даже Говард, из которого высокомерие и снобизм всегда так и лезли, как пена, в разные стороны, начинал сутулиться и отводить глаза.

— Леди Кейлен! — Сазерлан спрыгнул с лошади и стоял, разглядывая ее. — Рад встречи с вами. Надеюсь, мы найдем общий язык. Так будет лучше для всех. По велению короля вы должны стать моей женой как можно скорее. Надеюсь, вы еще не успели выскочить замуж?

Ухмылка. И чуть подрагивают ноздри, словно он принюхивается. Изучает ее.

А если бы успела? Он бы это досадное препятствие устранил?

И это до дрожи пробирает.

Голос его — низкий и звучный, от которого словно вибрирует внутри. Завораживает. И хочется сжаться.

Но Кейлен старательно делает шаг вперед.

— Приветствую вас, лорд Никлас. Если король того требует, я подчиняюсь воле короля, — говорит она. — Но мой муж погиб совсем недавно, так что торопиться было бы неправильно.

Сазерлан — лорд, он давно уже правитель Йокланда, Тюленьих островов и Ледяных скал у побережья, а теперь еще рассчитывает получить Последний Утес. И он уверен, что сможет.

— Вы ошибаетесь, леди Кейлен, — Сазерлан подошел ближе и теперь смотрел на нее сверху вниз. — Тянуть не стоит. Этой земле нужен хозяин. Вы же и сами видите, какие беспорядки творятся. Нужна твердая рука. И не младенец должен управлять всем, а взрослый мужчина, умеющий вести дела и распоряжаться правильно.

Он уже готов распоряжаться. Смотрит спокойно и прямо.

Все они говорят это. Все. Приезжают один за другим и уверяют, что только они могут справиться.

Но сейчас выбора у Кейлен нет. С королем не поспорить.

— Лорд Никлас! — Говард стоит красный и злой. — Могу я увидеть этот указ короля? Дело ведь касается моей сестры.

Сазерлан широко ухмыльнулся с пониманием и легкой иронией. Говард попытается дергаться, но у него не выйдет.

— Безусловно, сэр Говард. Закон превыше всего. Каллум, — кивнул одному из своих, — покажи сэру Говарду бумагу.

Каллум не воин, скорее секретарь, худощавый, чуть нескладный, сутулый. Он достал бумагу с королевской печатью и протянул Говарду.

У Говарда ноздри нервно дрогнули, раздулись. Кейлен видела, как ему хочется всех этих людей прогнать и больше не пускать на порог. И даже притом, что их так мало… Он ведь не осмелится?

Развернул. Пробежал глазами. Дернулся. И Кейлен видела, что по мере чтения Говард начинает бледнеть, и все больше…

Даже не злость уже, ярость, и он едва сдерживался, чтобы бумагу не разорвать.

— Что это значит, лорд Никлас? — Говард почти зашипел сквозь зубы. — Король милостью своей отдает вам Последний утес, как единственному кровному родственнику Элмера Марнаха, заявившему свои права? Что это?