С одной стороны обидно, что я ошиблась. Но с другой, как же приятно, что и

всезнайка Иргар промахнулся.

Плохо было то, что мы так на этом зациклились. Уверена, не начни мы спорить, с

пеной у рта доказывая кто из нас прав, все сложилось бы иначе. Возможно бы мы

даже выиграли.

И снова профессор Мэдоу оказалась права. Нашу бы энергию да в верное

направление.

- Ты на ужин собираешься? – спросила Дженни, крутясь перед зеркалом.

На ней была привычная форма: блузка, юбка и жилет. Но девушка приколола к груди

небольшую брошку. Вышло довольно симпатично.

Выходит, права я оказалась в чувствах подруги к Оуину.

Мысль о бывшем друге и напарнике заставила нахмуриться.

«Надо будет всё-таки с ним поговорить и все выяснить. Пусть только немного

успокоится».

- Попозже, - отозвалась я, продолжая гипнотизировать чистый лист бумаги. – Иди

без меня.

Именно на этом листочке мне надо было написать пять качеств, которые мне

нравились в летуне. Но как бы я его ни гипнотизировала, ничего придумать не

могла.

- Хорошо.

Дженни ушла, а я с тихим проклятьем откинулась на спинку стула.

Ведь это так легко – взять и соврать. Написать что-то и успокоиться. Я же

сказала Иргару, что совру, что придумаю что-то. Сказать-то сказала, а написать

никак не могла.

Рука почему-то не поднималась.

Потерев лоб, я закрыла глаза, пытаясь успокоиться.

Айран Иргар. Белобрысый летун, что мне в нем нравится?

Ничего? Или всё-таки…

Я была одна в комнате, так что можно было успокоиться и признаться. Хотя бы

самой себе. Ведь было что-то… точно было. То, что я все эти годы тщательно

прятала и скрывала от всех. В первую очередь от себя.

Что мне в нем нравится?

Ответ нашелся сразу. Стоило только приоткрыть собственное сердце и позволить

себе слабину.

Улыбка. Иргар так редко улыбается. Большей частью ходит с равнодушной миной на

лице, осматривая всех вокруг высокомерным взглядом.

Но ведь были моменты, когда он искренне улыбался. По пальцам пересчитать, но

были. Искренне, ярко. И это похоже на лучик солнца, что выглядывал из тьмы.

Улыбка сразу преображала его лицо. Исчезала надменность, холодность. Даже лед в

глубине глаз таял.

Улыбка.

Я со вздохом открыла глаза.

Конечно, я этого не напишу. Уж лучше соврать.

Схватив карандаш, быстро, стараясь не думать и не зацикливаться, написала четыре

слова: упорство, работоспособность, уверенность, сила и…

Нейтрально, честно и равнодушно. То, что нужно.

Пятое никак не находилось.

Постучав карандашом по столу, я аккуратно вывела последнее качество: честность.

Надо отдать должное, Иргар никогда мне не врал, не притворялся и всегда говорил

правду. Пусть неприятную, но правду.

Посмотрев на свои каракули, я сложила листок и спрятала его в страницах одной из

тетрадей.

Все. Свой долг я выполнила. Теперь можно и ужинать.

***

В небольшой комнате в одной из башен замка было темно. Лишь тусклый свет

светильника падал на стол, за которым сидел молодой мужчина.

Карандаш в его руке быстро выводил слова.

«Смелая. Искренняя. Яркая. Настоящая».

Секундная заминка.

Азгарец сжал карандаш так сильно, что он захрустел, лишь чудом не сломавшись.

«Пять черт каждого. Что вам нравится в вашем напарнике».

Иргар с шумом бросил карандаш на стол, взял листок и с хрустом смял его.

- Пять черт, - горькая усмешка исказила красивое лицо. – Всего пять черт. А мне

хватит одного слова, - голос снизился, став хриплый и злым. - Что мне нравится в

тебе, Ивилин Торбург? Ты… вся ты.

Бумага в его руке сжалась, покрываясь колючим инеем и темнея прямо на глазах.

- Вот только это невозможно. И ты никогда об этом не узнаешь…

Бумага превратилась в пепел, который он легко стряхнул со своих ладоней.

Тяжелый вздох.

И снова лист и карандаш.

Задание надо выполнить.

«Упорство. Сила. Искренность. Честность. Уверенность».

Этого хватит.

10

- Ты ошиблась, Торбург.

Погруженная в свои мысли, я не заметила появление Иргара, чем летун тут же

воспользовался.

Пока я стояла у высокого окна, любуясь тем, как восходящее солнце красивыми

желто-оранжевыми красками украшает молчаливые скалы, покрытые белым снегом, мой

горе-напарник бесшумно подкрался и, встав за спиной, тут же принялся меня в

чем-то обвинять.

Вздрогнув от неожиданности, я с трудом смогла проглотить рвущиеся с губ

ругательства. В который раз пришлось напоминать себе, что я милая, добрая и

очаровательная дриада. А они априори не могут употреблять нецензурную лексику.

- Иргар, - оскалившись, пробормотала я, медленно оборачиваясь.