День не задался с самого утра. Несмотря на начало осени, на улице было холодно. С утра зарядил сильный холодный ливень, дорожки развезло грязью. Днем в колодец свалился пьяный конюх, чудом не утонув. От хозяйки досталось всем, ведь спасение утопающего отвлекало от работы.

Постояльцы выказывали недовольство, требовали затопить камины. Такие метаморфозы с погодой не были случайностью. Температура резко падала, если на границе происходили прорывы. Твари бездны несли с собой смерть и холод. Наш тихий городок хоть и далеко находился от разлома, но и мы ощущали на себе последствия вторжений.

Слабые маги в такие дни стараются при помощи порталов сбежать подальше от столицы, поэтому с утра не было ни минуты отдыха. А к вечеру, когда я решила, что можно присесть и выпить чашку остывшего отвара с краюшкой хлеба, в кухню вошла хозяйка.

— Леди Моран требует к завтраку панакетских пирожных, — устремила она взгляд на кухарку.

Ингрид, всплеснув руками, принялась доказывать, что это невозможно.  Рынок сегодня не работал. Дождь вряд ли прекратится к утру.  Не стоит и надеяться, что ягоды появятся у продавцов. Хозяева не могли отказать щедрой привередливой клиентке, тем более аристократке, кои в нашем городке появлялись нечасто. Ингрид просила  уговорить властную старуху на другой десерт, но наша хозяйка легких путей не ищет.

— Значит, нужно сходить и собрать панаку! — строго произнесла фани Шула.

Мне захотелось незаметно скрыться, чувствовала, что в Гиблый лес отправят меня. Случись со мной что-нибудь, даже искать никто не станет. Кому нужна сиротка? Поэтому хозяева не стеснялись, заставляли выполнять опасные поручения.

Вечером к Гиблому лесу даже маги в одиночку не решались соваться. Неизвестно, какую нечисть можно встретить.  Да и днем лес вел себя странно. Иногда можно было полдня идти и не добраться до болот, где росло больше всего ягод. А порой пара часов ходьбы могли вывести к столице. Лес был словно живой. Сколько людей в нем сгинули, не сосчитать.  Поговаривали, что темные маги несколько тысячелетий назад проводили на этом месте жуткие ритуалы, вот и ведет себя лес странно. Маги, в отличие о людей, владели портальной магией, выбраться из у них было больше шансов.

— Лариана, ты пойдешь! — не терпящим возражений голосом. Хозяйка прожгла меня злым взглядом, чтобы не подумала отказаться.

В этом взгляде было и предупреждение, и угроза.  Я могла остаться на улице. Найти работу в городке – удача. А работу с проживанием – счастье. Пусть и комнатка в чулане, но моя. После смерти тети я два месяца жила на улице. До сих пор благодарю богиню, что осталась жива. Голод, холод и жажда – не самое страшное, что может случиться с одинокой девушкой на улицах города. Особенно ночью. Могут снасильничать и убить, продать сумасшедшему магу на опыты или заставить работать в доме развлечений.

На улице лил холодный дождь. Хозяин – бывший военный – выделил мне кусок отреза от старой палатки. Закутавшись в непромокаемую ткань и опустив пониже голову, я быстрым шагом направилась за ягодами, пока совсем не стемнело. На ощупь я их точно не соберу.  Под ноги можно было не смотреть, вода стояла по щиколотку, стоило мне выйти за порог, мои башмаки тут же промокли. В такую погоду добрый хозяин на улицу собаку не выгонит, но мои хозяева такими качествами, как доброта к нищим и убогим, не отличались.

Минут через двадцать я подошла к кромке леса. Все ближайшие тропки знала хорошо. Хотелось верить, что лес настроен дружелюбно. Надеюсь, не встречу упырей, ликанов, гигантских пауков и всю прочую нечисть, которая до сих пор ни разу на меня не нападала. Я верила, что деревья меня слышат. В каждый свой приход  разговаривала с ними, словно пыталась договориться, вот и сейчас остановилась возле векового дуба, огладила кору, прикрыла глаза и постаралась мысленно донести, зачем пришла, пообещала не вредить живому. После этого узел, что стягивался от волнения на шее и мешал дышать, отпустил.