«Как не от людей? Ведь вы воюете с нами!» — просилось на язык, но Дегар и так открыл все, что мог.

Эви помолчала, устраиваясь удобнее на коленях Дегара. Раз уж придется провести ночь в его объятиях, надо расположиться с комфортом. Он поправил на ней плащ, сползший с плеча, запахнул плотнее.

— Значит, вы заводите семьи. — Эвелина вспомнила о детях. — У тебя тоже есть?

— Дети?

— Семья… И дети, конечно.

— Нет.

— Почему?

«Что если его семью убили в пылу битвы, и с тех пор Дегару нечего терять?» — испугалась мейджи.

Но все оказалось сложнее.

— Привратникам нельзя заводить семьи, велика вероятность погибнуть. Зато тот, кто избран для этой чести, становится старшим в роду, — спокойно объяснил демон. — До тех пор, пока не умрет или не уйдет по пути доблести. Тогда он заранее передает старшинство и право стать Привратником сильному и молодому родичу. Я оставил вместо себя племянника, прежде чем уйти.

— Ого… — Эви не нашлась, что сказать. — А путь доблести — это добровольное лишение головы?

Хотела пошутить, а прозвучало мрачно.

— Да. Я знал, что едва ли выживу. — Дегар не заметил иронии в голосе Эви. — Но если бы Раулар выслушал… Кто знает.

Эвелина зябко поежилась, положила голову на плечо Дегара. На самом деле она прятала глаза. Дегар не хотел умирать, он надеялся, что сможет договориться с королем. О чем? Одной Пресветлой известно. Он ведь не знал, что Райли избегает неприятных дел и поручает их своим советникам. Демон думал, что Райли настоящий король, а он… Просто мальчишка, волею случая занявший трон.

— А если я выслушаю? — робко предложила она.

— Однажды я тебе все расскажу. Но не сегодня.

«Ты ведь отпустишь Райли?» — хотела спросить Эвелина, но не решилась. Это был скользкий вопрос. Он сразу нарушит хрупкое равновесие, превратит уютную ночь в холодную и страшную.

— У вас есть дома? — сменила она тему на безопасную. — Или вы живете под открытым небом, как кочевники Коргестана?

— Дома. Они не похожи на дома шаари.

Эви все-таки ткнула Дегара локтем в бок: хватит, мол, обзываться. Тот, кажется, даже не понял, что Эвелина дерется, задумчиво потер ребро. Он размышлял о другом, вспоминал. Эви отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо. Глаза у демона сделались… Эви долго не могла подобрать слова. В них была печаль. Но печаль светлая.

— Песчаный купол и несколько этажей под землей. У каждого дома родовой костер, который никогда не гаснет. Говорят, однажды в нашем прежнем мире кто-то прогневал Джалгарра — потушил пламя, горевшее сотни лет. С тех пор мы были прокляты. Изгнаны. Наш мир заполнила тьма. И куда бы мы ни отправились — мир людей третий по счету, — она идет по пятам.

— Третий? — дернулась Эвелина. — Как третий? А куда делись предыдущие два?

— Их затопила тьма.

Эви ошарашенно уставилась на потрескивающее пламя, на летящие искры. Смотрела, смотрела и успокоилась. Легенды! Они есть у любого народа, даже у демонов. Сам-то Дегар родился уже в мире людей и не застал исхода. Мало ли что там бормочут старики. Хотя кто знает, сколько ему лет на самом деле.

— Сколько живут демоны, Дегар?

— Сыны Джалгарра, улиточка.

«Ладно, уел!»

— Сколько живут сыны Джалгарра?

— Чуть дольше людей, если не погибают в битве.

— А сколько лет тебе?

Вот сейчас как скажет — пятьдесят! Выяснится, что два раза целовалась со старикашкой. Зачем только спросила…

— Двадцать пять.

— Всего лишь! — воскликнула Эви, одновременно обрадованная и огорченная: обрадованная, что рядом с ней почти ровесник, огорченная тем, что он умер так рано.

— Немногим воинам удается дожить до этого возраста. — Кажется, Дегара задело это пренебрежительное «всего лишь». — Я успел увидеть жизнь.

Эвелину вдруг пронзила острая жалость по отношению к этим бездомным, несчастным созданиям, вынужденным поселиться посреди бесплодной пустыни, рыть норы, будто кроты, и радоваться даже той малости, что имеют. Неудивительно, что они отгрызают кусочки земли, ведь им нужно как-то жить, кормить детей… Ну почему все так несправедливо устроено! Люди правы, защищая свои границы. И демонов можно понять.

— Ты любил кого-нибудь? — услышала Эвелина свой голос, она и сама не ожидала, что произнесет вопрос вслух, покраснела.

— Привратникам нельзя любить.

— Но разве можно приказать сердцу? Обычно любовь не спрашивает позволения. Приходит, и все…

— Значит, не пришла, — помолчав, ответил Дегар.

— А какие они — ваши женщины?

Эвелина напрягла память, пытаясь вспомнить, как выглядят дочери Джалгарра. Она видела их только на картинке в учебнике. Поменьше ростом, рогов нет, на голове жесткие рыжие волосы. В силе они не уступают мужчинам и воюют с ними бок о бок.

— Сильные. Отважные. Выносливые.

— А как же вы выбираете пару?