И я получила небольшую, но такую важную передышку. Даже не буду описывать, каким страдальческим взглядом провожала меня Алесса.

Платье было невероятно красивым. Из белого сверкающего и переливающегося атласа, украшенное тончайшим кружевом, оборками и лиловыми бантиками со сверкающими самоцветами. К платью прилагались длинные прозрачные перчатки, аккуратные туфельки и диадема с фатой.

— Ох, как хорошо. Платье вам идеально подходит, аймитэ. Надо лишь немного подогнать по фигуре, — восторженно вздыхала портниха, кружа вокруг меня и все время что-то поправляя. — Сейчас наметаем, подправим, а утром оно уже будет у вас.

— Благодарю.

Я снова взглянула на себя в зеркало.

Вот и запоздалое свадебное платье.

Когда-то я так мечтала о нем, считая, что оно непременно принесет мне счастье. Глупая, наивная.

Не в платье ведь дело.

И не нужно мне оно сейчас, каким бы красивым оно ни было.

После примерки короткий обед. И снова тренировка.

— Времени на отдых нет! Завтра вы должны все сделать идеально. Наш единственный шанс. Ну же! Даллар! Быстрее! Дэрринг, частите. Арай, да когда ж вы поставите ударение верно.

Мы снова и снова повторяли слова клятвы. У меня даже голос начался садиться.

— М-да, отвратительно! — подытожил профессор ближе к вечеру, медленно осмотрев каждого из нас. — И что мне с вами делать?

— Убить, — мрачно пошутила Лесс, откинувшись на спинку дивана и задрав голову вверх. — Прекратить эти пытки и убить. Потому что терпеть это больше нет сил.

— Все вы ищете легких путей. Ладно. Плохо, конечно, но не смертельно. Может что и выйдет.

— Звучит не очень обнадеживающе, — заметил Эмир, который все это время был с нами, наблюдая со стороны.

Счастливчик.

— Зато честно. Дэрринг!

От его крика мне захотелось вжать голову в плечи и не двигаться.

— Я больше не могу. Дайте хоть полчаса отдохнуть, — взмолилась я.

— Ладно, отдыхайте. Кстати, это вам.

Каргерайт вдруг достал из кармана еще один конверт, который протянул мне.

— И что это?

Я опасливо взглянула на него, ожидая очередной подвох.

— Письмо от Ариенн. Лично вам.

— Мне? — усталость как рукой сняло. Я выпрямилась, не в силах оторвать от него взгляд. — И… и что там?

— Не знаю. Вам же письмо. Так вы берете?

— Да.

Я осторожно взяла конверт, провела пальцами по пожелтевшей от времени бумаге.

— Спасибо. Я…я отойду. Ненадолго.

«Здравствуй, моя милая и дорогая девочка. Здравствуй, мое солнышко, моя радость, моя жизнь! Ты мой лучик, который я люблю больше всего на свете!

Если ты читаешь эти строки, то меня уже нет в живых. Ах. Как бы мне хотелось разорвать это письмо и забыть, как страшный сон, но… все стало слишком опасно.

Я боюсь, что не справлюсь. Не смогу закончить начатое.

Осталась последняя часть древнего заклинания, но… кажется, мы ошиблись.

Граф Шайт, которого мы считали другом и соратником, верным слугой короны, оказался не так прост. Может, это мои страхи и сомнения, но я ему больше не верю.

И даже боюсь.

В любом случае, я обезопасила печать. Найти её сможешь лишь ты. Даже твой папа ничего не знает. Это был его выбор. Еще один способ спасти тебя.

Все завязано на тебе, девочка моя.

Прости, если я взвалила на твои плечи столь непосильную ношу. Прости, если сможешь.

Но мы с твоим отцом сделали все, чтобы скрыть тебя, спрятать, увести в тень. У нас давно разработан план. Я молюсь лишь о том, чтобы он не понадобился.

Моя девочка. Сейчас тебе пять. Ты самая красивая малышка на свете. Я обожаю твой смех, твою улыбку, твои глаза, ямочки на щечках. Мое маленькое сокровище.

Мне так хочется узнать, какой ты стала. Счастлива ли, любима? Так жаль, что я не рядом, что не могу обнять тебя, поцеловать. Поддержать словом или взглядом.

Но знай, я всегда в твоем сердце. А ты в моем.

Твой отец против, но я не могу не написать.

Найди демона. Туманного демона Пустоши. Тай-шера. Великого воина Мейн-оира. Он поможет тебе. Скажи, что ты моя дочь, что у тебя печать, и он обязательно поможет.

Менй-оир мой старый друг. Да, у них с твоим отцом были разногласия, но он честный, справедливый, открытый и совсем не страшный. Он защитит тебя.

А теперь прощай, моя девочка.

Прощай, мое сокровище.

И помни, я всегда буду тебя любить.

Твоя мама».

Слезы давно текли по щекам, но я их словно не замечала, вновь и вновь вчитываясь в послание, оставленное мамой. Я словно слышала ее голос, чувствовала ласковое прикосновение.

— Ник? Ник, в чем дело?

Мейнор внезапно оказался рядом, обнимая и обеспокоенно заглядывая в глаза.

— Тебе плохо? Что-то болит?

Я мотнула головой и прижалась щекой к его сюртуку, наконец давая волю эмоциям.