А сама нащупывала в кармане небольшой пузырек с зельем.

— Хорошо. Я буду ждать у дверей.

— Ты мой герой!

Смеясь, поцеловала в щеку, заходя в нужную дверь.

Черный туман тут же заклубился у ног, готовый защищать, прийти на помощь.

Пора. Достав пузырек, быстро разлила вокруг себя жидкость.

Туман заклубился сильнее, заволновался, пытаясь меня найти.

Есть всего несколько секунд. Мейнор почувствует неладное и бросится ко мне на помощь.

Остается надеяться, что человек в маске не упустит возможность достать меня. В какой-то момент я пожалела о том, что собралась делать.

Глупо же. Вдруг все пойдет не так. Удар ножом под ребра и все. Никакой ловушки, разговоров и всего остального, что я так наивно выстроила в своей голове.

Он давно сошел с ума, не пощадил отца, неоднократно пытался убить меня. Почему я так уверена, что сейчас мы поговорим?

Неожиданная болезненная хватка, выбившая воздух из горла, и головокружение от портала, который вмиг раскрылся перед нами.

А потом темная комната и хриплый, но такой родной голос за спиной:

— Где печать?

Магический кинжал у самого горла.

Так близко, что я чувствовала исходящий от него жар. И не просто чувствовала. Кожа горела огнем, наверняка покраснела и, если что-нибудь не предпринять, то совсем скоро будет ожог.

Я едва не фыркнула от своих мыслей.

Меня хотят убить, кинжал практически касается горла, а я думаю об ожогах.

— Спрашиваю еще раз, — медленно произнес человек в маске. — Где она? Где Печать Власти?

Поворачивалась я медленно, не торопясь и собираясь с духом.

— Убери кинжал, Брэндон, — тихо, но твердо произнесла я. — Убери и давай поговорим.

Он совсем не удивлен.

Я почувствовала это по едкому смешку, сорвавшемуся с губ, по дыханию, которое вдруг изменилось, перестав быть хриплым и надсадным.

— Надо же…

Кинжал скользит вверх, слегка царапая кожу на щеке, задевает губу и путешествует уже по другой щеке.

Я знаю — одно легкое движение и останется шрам, который будет сложно полностью вывести. С магическими вещами всегда так.

— Сама догадалась или муженек постарался?

Кинжал перестал путешествовать по моему лицу, раздражая кожу, и отстранился. Но угроза опасности никуда не делась.

— Сама. Мейнор не хотел меня волновать. Понимал, как тяжело будет узнать о предательстве дорогого человека.

— Предательстве? — прошипел Брэндон, болезненно хватая меня за плечо и рывком притягивая к себе. — Да что ты знаешь о предательстве, Николетта? Что ТЫ можешь знать о нем?

Он так близко, но я все равно не могу разглядеть его глаз. Маска слишком плотная.

— Так расскажи мне, — тихо прошептала я в ответ. — Вот она я. Расскажи, Брэндон. За что ты так меня ненавидишь? Чем я заслужила это?

Он медленно отступил, разжимая пальцы. Движения плавные и тягучие. Связь с Пустотой бросалась в глаза.

— Чем заслужила? — прохрипел Брэндон и щелкнул пальцами.

В тишине комнаты этот щелчок показался оглушительным. Маска, скрывающая его лицо и глаза, медленно растаяла.

Передо мной был мой брат… и не он.

Пустота, к которой он так долго и постоянно обращался, наложила отпечаток на его тело и разум. Глаза изменили цвет, стали черными, безжизненными. Исчез даже белок. Просто чернильная тьма без эмоций и чувств. Кожа стала мертвецки белой, а еще начала шелушиться, обнажая неприятные язвы буро-зеленого цвета.

— Здравствуй, Брэндон, — тихо произнесла я и даже попыталась улыбнуться.

— Ник… Здравствуй, сестренка.

Голос полон яда и сарказма, из-за которых мне становится еще больнее.

Как я допустила такое? Почему не увидела и не поняла? Почему не остановила это безумие? Наивная, глупая девчонка, уверенная в том, что все знает и все может.

— Я думала, что ты мертв, оплакивала тебя.

— Разочарована, сестренка? Хотела моей смерти, да? — оскалился он, слегка склонив голову на бок.

Черные глаза неприятно блеснули в свете огня камина, расположенного чуть в стороне.

— Нет. Никогда не хотела и сейчас не хочу.

— Как же… — Брэндон замолчал на мгновение, сжимая пальцы в кулак, и скривился, снова отступая, — как же сильно раздражает твоя жертвенность и наивность, граничащая с глупостью… твоя проклятая любовь.

— В чем моя глупость? — сделав крохотный шаг вперед, спросила я. — Что я не верила в твое предательство? До самого конца не верила, отказываясь признавать, что любимый старший брат…

— Я тебе не брат и даже не кузен и вообще очень дальний родственник! — оборвал меня он, резко развернувшись и глядя на меня исподлобья, словно хищник. — Чужак в семье герцога… кукла, марионетка, призванная отвлечь внимание от истинной наследницы.