— Ты сама-то в это веришь? — усмехнулась демонесса. — Мой сын женился на тебе не потому, что ты похожа на Ариенн. А потому что ты другая. Совсем другая. Его. Теперь я это точно знаю. Как и то, что ты его тоже любишь.

«Любишь…»

Она произнесла это так легко и просто, словно говорила о погоде, а у меня чуть сердце не выскочило из груди и руки задрожали.

«Любовь? Какая любовь? Разве она такая? Я же перестала в неё верить. Я не хотела… и сейчас не хочу. Страсть, желание, благодарность… но не любовь!»

— Вы меня совсем не знаете, — слабо возразила я, пряча взгляд.

— У нас будет много времени, чтобы узнать друг друга, Николетта. Ты не переживай, часто наведываться в гости не стану и надолго не задержусь. Но хочу, чтобы ты знала — я всегда готова тебе помочь.

— Кхм…

Такого я точно не ожидала. В моем представлении свекровь должна быть другой. Особенно демоническая.

— Спасибо.

— Ты можешь во всем на меня рассчитывать. Аргарайг — большой город, первое время тебе будет сложно всем управлять.

— Что? — переспросила я, а сердце екнуло.

Странное ощущение, словно я оказалась на пороге чего-то очень-очень важного. За мгновение до всеобщей катастрофы, балансируя на грани пустоты.

Мне не хочется делать этот… последний шаг. Не хочется знать. Но и удержаться не получается. Я уже знала правду…

— Столько обязанностей. Женой Айшира быть не только почетно, но и очень сложно. Но ты не переживай. Знаешь, даже хорошо, что Мейн-оир не представил тебя официально и спрятал здесь. Город бы неделю гулял. Моего сына здесь любят. Еще бы, столько лет уговаривали, ждали согласия…

Она еще что-то говорила, рассказывала, улыбалась, но я уже не слушала.

Ничего. Пустота.

И такая боль, словно меня разорвали на сотни кусочков, которые сейчас медленно складывались в единое целое. В правду, которую так долго гнала от себя.

«Ты уверена, что знаешь своего мужа?»

Я ведь давно это подозревала, чувствовала, но не хотела верить и замечать очевидное!

«Он не соглашался. Долгих два года его уговаривали все, просили. Лишь вмешательство Древнего помогло. Не знаю, что тот ему сказал, что… кхм… но повелитель согласился».

И этот портрет на площади. Я ведь вспомнила, что тогда так насторожило меня в нем.

Обруч на голове. Не обычный обруч… очень важный…

«Мы много лет сражались вместе. Он мой наставник, друг. Он моя семья».

… то, как они все смотрели на нас тогда на площади, как шептались и отступали, признавая его власть и положение.

«Айшир… ай`шир!»

Цветок, который распустился в моих руках… Его цветок.

«Эти цветы впервые распустились. Их посадил наш Повелитель».

Давно надо было понять… разгадать эту ложь!

«Больно! Пресветлая, как же больно!»

— Николетта? Николетта! С тобой все в порядке? Ты побледнела! — раздался приглушенный голос демонессы.

Женщина хотела встать и помочь мне, но не успела.

Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге в облаке черного дыма возник мой муж.

— Вилес великий! Мейн-оир, что ты творишь? — хватаясь за сердце воскликнула Мэлоэ-аин.

Но демон смотрел лишь на меня.

И в его глазах я читала свой приговор.

— Ник, послушай…

Но закончить ему я не дала, как и подойти ко мне.

Вскинутая рука и хриплый, такой чужой голос, полный непролитых слез.

— Ты… ты повелитель Аргарайга!

Мне не нужен был ответ. Я все прочла в его глазах. И от этого стало еще больнее.

— Ник, послушай…

— Нет! — оборвала я мужа, тяжело поднимаясь. — Не смей!

— Ник… — в голосе тревога, забота и вина.

И от этого безумного коктейля становится еще больнее. Он словно яд впивается в меня, отравляя душу, ломая тело, туманя разум.

— Ничего не понимаю.

А это произнесла свекровь, ставшая невольной свидетельницей краха моей личной жизни и будущего.

— Мама, потом!

С ней демон не церемонится. Слова резкие и звучат словно приказ. Но Мэлоэ-аин сложно остановить, какой бы силой ты ни обладал.

— Ты что, не сказал ей? — ахнула демонесса, обвиняюще взглянув на сына.

— Мама, я же сказал, потом!

— Ты действительно не сказал? Мейн-оир, как ты мог?!

Их перепалка была сейчас на пользу, помогала сконцентрироваться, отвлечься и успокоиться, а еще отвлекала демона от меня. Под его взглядом было тяжело, само его присутствие и голос давили на меня словно огромная глыба, мешая дышать.

Надо было уйти, сбежать, закрыться и… вздохнуть. Мне так необходим был этот вдох. Один единственный глубокий вдох.

— Ник, нам надо поговорить.

Смотрит, пока только смотрит и не делает попыток подойти. Не уверена, что смогу выдержать это прикосновение. Не уверена, что вообще когда-нибудь смогу смотреть на него без содрогания.

— Нет.