— Вы уже выяснили цель игры императора?

Бахтиоер отклеился от стены и таки достал из шкафа новую бутылку вина и принялся неспешно ее откупоривать:

— Тут легко: Багратион хотел, чтобы на свет показался глава заговора и заявил про себя так, чтобы у нас на этот раз не было недостатка в доказательствах. И наша задача всеми силами этому способствовать. Уверен, что предатель — Аларай, — Бахтиеор щедро наполнил свой бокал, и, не предлагая друзьям, отхлебнул большой глоток. Оперся на стол и уставился невидящим взглядом в камин. Его последующие слова больше походили на рык. — Нужно крепко прищемить этому гаду яйца. Он виновен в смерти Луизы, может и не лично, но дела это не меняет. И у него еще хватило наглости вернуться в ее спальню! Подозреваю, за чертежами артефакта… Я готов разодрать его горло своими зубами. Но это все испортит, ведь так?

Дарк согласно кивнул:

— Рад, что ты это понимаешь. Пока что лучшая тактика — не высовываться и наблюдать, воздержаться от активных действий. Возможно, подыграть, если будут поступать какие-либо предложения. Что будет дальше с Багратионом?

— Обычная процедура. На тело отца дядя наложил стазис. Три дня на прощание во дворце. Потом ритуалы в усыпальнице в Драковой крепости. На восьмой день захоронение, но, надеюсь, до этого не дойдет и все закончится на день ранее.

— А престол?

— Послезавтра во дворце состоится процедура принятия. Поскольку ни у кого из братьев детей нет, следовательно, престол займет старший сын. Новым императором будет Арагвард.

— А-ра-гвард, — по слогам произнес Бахтиеор.

— Дай угадаю, ты тоже подумал, что отравление отца не на пользу Алараю?

— Именно. Возможно, он не так просчитал и планировал сначала жениться на победительнице Отбора, "забеременеть" свою жену, а уж тогда извести со свету Багратиона. Тогда следующим императором был бы он. При условии, естественно, что ты не женился бы на Анне, чему он уже пытался очень радикально помешать.

— Возможно. Или же мы глубоко заблуждаемся и отец прав, что прибег к таким малоприятным и рискованным действиям, — Арденс взмахом руки отказался от предложенного Бахом вина. Хотел было уже закинуть руки за голову, как перед ним оказался черный вестник. Арденс открыл его и прочел короткое послание. — А вот, кстати, первые интересные предложения.

— Утро доброе!

— В корне не согласна, — я сделала глоток горького чая и икоса глянула на Феликса, что неспешно спускался из жилого этажа, на ходу застегивая пуговицы на манжетах.

Ставни в лавке мадам Жюстин были все еще закрыты, так что принц Араты вполне успешно мог бы использовать свою улыбку для освещения своей дороги. В кои-то веки его улыбка не радовала. Хотя нет, вру, уже через мгновенье я уже непроизвольно улыбалась сама, удивляясь, как мысли словно по волшебству понемногу проясняются.

Я полночи не спала, думая о том, зачем я понадобилась Его Величеству. Он наверняка осведомлен о вчерашних событиях в Загорье и о моей роли в них. Хочет арестовать меня за убийство Багратиона и выдать своему союзнику? Нелогично: зачем тогда зря терять время и приглашать меня на прием, если арестовать меня можно прямо здесь, благо, королевских гвардейцев и в Рице, да и в Академии неподалеку, точно хватает. Значит, дело не в аресте.

Или все же в аресте… Точнее, может, король хочет меня задержать и допросить, но не имеет легальных оснований для ареста? Такой вариант возможен, если он жаждет разузнать о событиях на конюшнях, и почему его план провалился. Он ведь знает, что я замешана, но вряд ли подозревает, насколько. Хотя нет, об этом Гершандт допрашивал бы где-то в казематах, а не на приеме. Так может, до приема я и не доеду, а нечаянно пропаду где-то на полпути? Тогда зачем Франк в сопровождении? Нет, тот бы точно на такое не пошел. Да и вряд ли Гершандт вообще будет упоминать о провокации, ведь о ней официально никто не должен знать, ее как бы и не было. Расспрашивать о ней — подтвердить свое участие.

Остается третий вариант — "алая лихорадка". Король ведь явно желает прекратить волнения, сохранив уклад в стране без кардинальных изменений. Значит, он задумал использовать меня как-нибудь в своих интересах. Не самый плохой вариант для меня, но и не предвещающий ничего хорошего.

Я рассеянно покрутила чашку в руках, не зная, куда ее поставить, и наконец приткнула на узкий подоконник.

— Всевидящий, какая красота! — Феликс заметил то, чем я уже любовалась целых полчаса, пожираемая тягостными раздумьями.